… прозвучал во Львове при постыдных беспорядках, сопровождавших празднование 66-й годовщины – о, ирония! – казалось бы, такой объединительной для всего народа Победы над фашизмом. К счастью, не боевой, а резиновой пулей и без трагических последствий для раненого. Но с тревожной отдачей в сердцах многих сограждан, обеспокоенных нарастанием противоборства между националистами и интернационалистами, образно говоря, галичанами и донечанами, «красными» и «красно-чёрными».
Как тут не привести мудрые слова великого французского гуманиста Вольтера, сказанные своему непримиримому оппоненту: «Мне ненавистны ваши взгляды, но за то, чтобы вы могли их свободно высказать, я готов отдать свою жизнь». Свою! А не, как следует из драматических отечественных реалий, чужую…
Под угрозой – связь поколений!
У наших же земляков, несмотря на «разночтения» – подчас весьма острые – родной истории, хватило здравого смысла достойно встретить 9 Мая. И на митинге-реквиеме у мемориала погибшим воинам на площади возле ДК «Горняк», и у братской могилы 108 красноармейцев-освободителей. Невозможно было без душевного трепета слушать пронзительно искренние фронтовые песни, прочувствованные выступления руководителей города и района, местных общественных и хозяйственных организаций, воинов-ветеранов и совсем ещё юных днепрорудненцев.
Хотя, честно говоря, некоторым ребятам и девчатам явно не хватало элементарного осознания непреходящей торжественности события: непрестанные разговоры о чём-то своём, страшно далёком расплескавшейся вокруг Памяти народной, суетные остроты, смешки явственно улавливались в рядах, выражаясь по-пушкински, «племени младого, незнакомого».
Грустно, обидно и досадно сталкиваться с подобной инфантильностью на земле, по меткому выражению городского головы Евгения Матвеева, «скрипевшей и плакавшей от снарядных осколков»!
Думается, не случайно на предпраздничном телешоу Шустер-Live обе соревнующиеся в знании и понимании военной истории команды старшеклассников – и национально озабоченных львовян, и космополитичных одесситов – одинаково «не заметили» истинного ответа на тестовый вопрос о главном итоге Победы для украинского народа, – спасение его от полного уничтожения. При этом горячо обсуждались варианты «установления тоталитарного режима», «объединения всех этнически украинских земель» и даже «вступления в ООН». Воистину, чему «возрожденчески» учим, то и получаем…
«В дом, где забывается война…»
Невольно вспомнился поучительный урок из своего детства. На отшибе родного села Рашевка, что на Полтавщине, для нас, сорванцов далёких пятидесятых, были удивительно притягивающими и одновременно пугающими развалины мельничного ветряка и прижавшейся к нему такой же бесхозной хаты. Взрослые их обходили десятой дорогой и никто там не селился, несмотря на хороший земельный участок (рядом – лес, дорога, речка Псёл). Да и всё село оттуда, с небольшой возвышенности, – как на ладони.
Очевидно, последнее обстоятельство и сыграло коварную роль в превращении добротного крестьянского подворья в «зачумлённый» пустырь. А случилось вот что. Спешно убравшись из села под угрозой окружения, немцы оставили там нескольких наблюдателей-наводчиков для прицельного артобстрела наступавших советских войск. Естественно, самым подходящим в этих целях оказался упомянутый ветряк. На ночь фашисты расположились в жилой части хаты, прихватив с собой как заложников мельниковых детей. Когда окончательно стемнело, и гитлеровцы уснули, в окно с другой стороны осторожно постучали – на пороге оказались советские разведчики, выяснявшие обстановку в селе, чтобы не попасть в ловушку их части. Трудно и представить, что пережили хозяева: сообщить освободителям о похрапывающих за стеной врагах – почти наверняка потерять своих ребятишек в завязавшейся перестрелке; а умолчать – оказаться предателями, пособниками оккупантов.
Покормив и устроив на ночлег наших солдат, мельник с женой провели, наверное, самые страшные в своей жизни несколько бессонных часов. И судьба вроде бы улыбнулась им: первыми поднялись разведчики и без шума, не подозревая о смертельно опасном соседстве, ушли; потом убрались и немцы. А вот бедняга хозяин спустился к реке и… утопился.
Нервы-то не железные! Впрочем, может, просто не выдержало сердце, когда повёл поить коня. Но как бы там ни было, поголос пошёл именно о самоубийстве – самом тяжком грехе в народном сознании. Схоронив мужа, мельничиха с детьми перебралась к родителям в соседнее село, положив начало едва ли не самому жуткому «памятнику» убийственному лихолетью.
Трижды право поэтическое откровение: «В дом, где забывается война, вновь возвращается она…»
Юрий СКИБА, г. Днепрорудное
Комментарии:
нет комментариев