В эксклюзивном интервью «Острову…» народный артист России Эммануил Виторган рассказал о театральных интригах, невидимой черте, за которую нельзя переходить и о своем намерении «обчистить Россию».
- Эммануил Гедеонович, вы более двух десятков лет проработали в репертуарном театре. Почему решили уйти?
- Я действительно прослужил в разных театрах 50 с лишним лет. Четыре года назад я ушел из государственного театра им. Маяковского, в котором я пробыл 20 с лишним лет, и организовал свой антрепризный театр Эммануила Виторгана. Наверное, с годами наступает такой момент, когда очень не хочется никому подчиняться.
- Хочется быть начальником?
- Да (смеется, - авт.). Быть начальником самому. Я сегодня имею возможность пригласить того режиссера, которого я хочу, тех артистов, которых я хочу, тех художников-постановщиков, которых я хочу…
Но уход из театра Маяковского не был таким жизнерадостным, что ли… Самое главное – я очень благодарен этому театру, как и всем театрам, в которых я пребывал. Я не буду рассказывать подробно, почему я ушел из театра Маяковского. Для этого здесь должен присутствовать человек, из-за политики которого я ушел. А так как нынешнего художественного руководителя театра им. Маяковского Сергея Арцибашева здесь нет… Я могу сказать лишь то, что все изменилось с тех пор, как ушел из жизни Андрей Александрович Гончаров, руководивший театром 30 с лишним лет. Это был человек с очень мощным и нелегким характером, эмоциональный, вспыльчивый, поэтому он иногда бывал несправедлив по отношению к своим артистам. Он никогда не повышал голос только на трех артистов: на Наташу Гундареву, Армена Джихарханяна и на меня. Но, тем не менее, после спектаклей мы всегда оставались, дурачились, проводили капустники. А после того, как он ушел из жизни, мы, художественный совет театра, захотели, чтобы пришел руководить театром Сергей Арцибашев. И Сережа, которого я знал, наверное, тысячу лет…. Нет, нельзя говорить… В общем, воздух в театре поменялся. Мрак такой стал. А я решил, что не могу этим воздухом дышать.
Конечно, было тяжело уходить. Но я ничуть об этом не жалею. Сегодня уже 4 года я спокоен. У меня в театре несколько спектаклей. Все тихонечко, спокойно. Моя супруга Иришка занимается этим. Она и театральным агентством занимается, и клуб Виторгана с ее помощью существует уже 19 лет. А! Химчистки у нас же еще есть… Я же соучредитель химчистки (улыбается, – авт.).
- Скажите, почему вас заинтересовал такой вид бизнеса как химчистки? Сложно их в сознании увязать с народным артистом России.
- Когда-то Ириша с нашим общим другом из Германии решили открыть химчистку, и предложили мне стать соучредителем. Я согласился и сказал: «Хорошо, напишите на вывеске: «Обчистим всю Россию». Но я этим бизнесом не занимаюсь - все на плечах вот этой небольшого роста женщины, моей жены.
- То есть используется только ваше имя, а всеми делами занимается супруга?
- Да. Иришка сказала: «Я все это беру на себя, а ты только занимайся своим делом: театром, кино». Она действительно старается максимально оградить меня от всего. Другое дело, что в помощь ей работает моя популярность: иногда нам какие-то документы можно сделать быстрее, чем обычному человеку. Должен вам сказать, что ко мне все хорошо относятся. Вообще все. Мне грех жаловаться. Я не могу пожаловаться ни на моих родителей, ни на учителей, ни на партнеров. С такими режиссерами работал, что можно только мечтать.
- Вы сказали, что популярность помогает вам решить некоторые вопросы. Но у популярности ведь есть и другая сторона. Какая она в вашем случае?
- Я не знаю для себя никакой другой стороны.
- Некоторые артисты жалуются на неудобства, которые доставляет им известность. Например, Александр Домогаров говорил о том, что он не может в Крыму спокойно выйти на пляж.
- Такое, безусловно, бывает. Но я отношусь к этому спокойно. Бывает, что тычут пальцами чуть ли не в глаз. Но у нас такая профессия. Что тут поделаешь? Тебя все видят. Ну, куда ты от этого денешься? Значит, я вызываю интерес. Значит, люди хотят меня видеть не только на экране или на сцене, а и в другом образе. Поэтому я никогда никому не отказываю в том, чтобы дать автограф. Хотя знаю, что некоторые коллеги стараются отказать. И еще я всегда выслушаю, то, что мне говорят люди.
- А что говорят?
- А что пишут… Если бы вы читали эти письма: часто люди хотят узнать, как поступить в жизни, когда сами не могут принять решение.
- Советуются с вами?
- Да, очень много. В письмах. А я такой идеальный «несоветчик», хотя и прожил в Стране Советов всю вою жизнь. Но я стараюсь отвечать очень тактично, потому что я считаю, что каждый человек – индивидуальность.
- Есть ли какие-то предложения в кино, от которых вы отказываетесь?
- Я в последнее время стал отказываться от фильмов либо сериалов, в которых происходят убийства. Я прожил достаточно много жизней – и в кино, и в театре. Сам уже трижды лежал в гробу, так что у меня уже все отрепетировано… Но не могу. Что-то меня эти пистолеты и эта стрельба стали уже доставать, так что я уже даже не включаю телевизор. Наверное, бывают такие периоды в жизни, когда интерес к чему-то пропадает – ты уже вроде все про это знаешь. К огромному сожалению, в последнее время, что не посмотрю – мрак. Нет ни лучика света. А ведь снимают (видно же по фильму), очень способные ребята.
- Возможно, им диктуют определенные условия?
- Просто не знаю. Когда я начинаю спрашивать об этом, одни говорят, что это заказ Запада, другие как-то еще это объясняют. Я бы не позволил себе, даже находясь в нищете и безработице, этого делать. Жизнь можно показать в любых проявлениях. Но результат должен быть один: человек, сидящий в зале кинотеатра, должен понять, что можно и нужно жить дальше. Поэтому я никогда не отказываюсь от отрицательных персонажей в хороших фильмах. Мне бы хотелось, чтобы люди, глядя на эти персонажей, понимали, что это не лучший способ прожить эту жизнь.
- Что вам сейчас приносит радость?
- Наверное, меня радует то, что я имею возможность общаться с очень хорошими людьми, имею возможность еще чему-то научиться, что-то понять и что-то почувствовать. Я имею возможность сегодня прийти к родным и близким и разговаривать с ними на одном языке. Я сегодня имею возможность в силу своего авторитета высказать все, что я думаю о том отрицательном, что существует в нашей жизни. И сказать об этом громко, в глаза, не прячась, любому человеку. И, возможно, именно это вызывает ко мне уважение. Так что будем продолжать жить!
Марина ГАРБУЗ
Комментарии:
нет комментариев