Прощай, анархия!

На манеже одни и те же
 
За три года своего существования литературно-музыкальный фестиваль «День Независимости с Махно», традиционно проводящийся на родине «батьки» в Гуляйполе, стал своеобразным индикатором состояния современной украинской культуры. Организаторы фестиваля – творческое объединение «Последняя баррикада» – каждый год стараются составить самое «вкусное» меню для культурного гурмана: из поэзии, прозы, музыки, театра. Но, начиная с третьего «Махнофеста», разнообразием блюд это меню, увы, не отличается.
 
Полежака, Жадан, Лирник – бессменная тройка литераторов, вытягивающих поэтическую и прозаическую составляющую фестиваля. А где остальные? Те же корифеи Любко Дереш, Юрий Андрухович? Ну или хотя бы запорожская звезда Валентин Терлецкий? Где сверхновые, способные зажечь фестиваль? Даже в представлении землячеств (поэтических групп) – одни и те же имена тех, кому так и не удалось раскрутиться до масштаба издаваемого и узнаваемого поэта или писателя. Да и землячества представлены как-то выборочно. Нет луганских авторов из литературной группировки «Стан», хотя именно эта группа во многом формирует лицо современной литературы Донбасса.
 
В музыкальном батальоне – одни и те же, уже именитые, бойцы неформатной украинской эстрады, к которым на этот раз присоединились «Космические собаки» (правда, в этом году они были энным составом. «Совсем как Виа Гра», – иронично пошутил Жадан).
 
Может, это объясняется стремлением организаторов превратить «Махнофест» в своеобразный пиар «своих», который вскоре вообще может свестись к корпоративу на стадионе? Или это очередной тревожный звоночек, дающий понять, что современная украинская культура в коме?
 
Бабкин и Ко
 
Одним из самых ярких моментов фестиваля стало выступление харьковского «Театра 19» Сергея Бабкина. Постановка «Хулия славлю», высмеивающая советский бюрократизм и чиновничью среду, буквально взорвала зал. История прощелыги, решившего выдать себя за корреспондента газеты «Правда», главы сельского исполкома, мнящего себя богом, секретаря-подлизы и колоритной бабы, безрезультатно пытающейся добиться того, чтобы осквернитель ее дочери Приськи женился на девушке, никого не оставила равнодушным. Интрига спектакля закручивается вокруг вопроса, который лже-корреспондент «Правды» товарищ Сосновский задает главе исполкома, а именно: «Как обстоят дела с мероприятиями, посвященными чествованию героя Хулия, который похоронен в селе?». Все дело в том, что Хулий – выдуманный герой, но его могилу все ищут с неистовым рвением. Спектакль высмеивает советские времена и, вместе с тем, прозрачно намекает на день сегодняшний.
 
Благодаря Бабкину и его коллегам из харьковского театра «Хомо Луденс» понимаешь, что современное андеграундное театральное искусство – чуть ли не единственный жанр культуры, который динамично развивается.
 
После Бабкина в том же зале разогретую публику принял Жадан, презентующий свою новую книгу «Лили Марлен». Его встретили более чем тепло: из зала то и дело раздавались просьбы прочитать те или иные стихотворения. В итоге помимо произведений из новой книги публика услышала старые полюбившиеся – «Він був листоношею в Амстердамі» и другие, многие из которых были посвящены Донбассу. Далее последовало совместное выступление с «Космическими собаками». Если бы не оглушительный звук, неуместно громкий в сравнительно небольшом зале, выступление воспринималось бы лучше.
 
Голубой экран
 
Киношная часть «Махнофеста» получилась неоднозначной. Представленное видео, снятое преимущественно на камеры мобильных телефонов, андеграундностью не отличалось. До конца фильмы молодых украинских режиссеров досматривали где-то 25% зала, хотя среди них попадались очень неплохие работы.
 
Несмотря на попытки создать скандальную репутацию фильму «Бруно», запрещенного к показу в Украине Министерством культуры по причине «содержания в нем художественно неоправданной демонстрации половых органов и гомосексуальных отношений, ненормативной лексики, проявления садизма и антисоциального поведения», интерес он вызывал не у многих. Оно и понятно: найти общие точки соприкосновения гей-культуры с махновским анархизмом весьма непросто. Скорее всего, фильм включили в программу как некий элемент пиара, который, по мнению организаторов, должен был стать стимулом выложить 80 гривен за билет в кинозал. Но, как говорится, на безрыбье и рак – рыба. Особенно если в арсенале нет ничего соответствующего теме литературно-музыкального андеграундного фестиваля с претензией на махновский анархизм.
 
Картины с ножками
 
Культурного веса «Дню независимости с Махно» придала небольшая выставка картин в холле кинотеатра. Работы в стиле реалистического символизма и символического реализма вскрыли те проблемы украинского общества, которые так старательно пытаются ретушировать и замалчивать политики.
 
Самой тяжеловесной стала картина в стиле примитивизма, выполненная под иконостас, изображающая трудную жизнь шахтера – от рождения и до смерти в шахте под завалами. Вообще, большинство представленных полотен были посвящены горнякам, их адскому труду и той жалкой жизни, на которую шахтеров обрекли политики, дерущиеся за власть. Еще одна часть работ изображала «братков» – со свиными рылами вместо носа, золотой цепью и в неизменном костюме «Адидас» – как символ того, что лихие 90-е в независимой Украине явно затянулись на 18 лет.
 
Махно – попса
 
Как и прошлогодний, нынешний «Махнофест» восторга у гуляйпольцев не вызвал. Большая часть жителей районного центра причисляют себя к анархистам и бережно хранят память о «батьке»-земляке и махновский дух. А фестиваль из года в год убивает анархию и извращает образ Махно, превращая борца за независимость и свободу в попсового идола. В 2008 году активисты Союза анархистов Украины на улицах Гуляйполя раздавали листовки, в которых резко выступали против «попсового «Махнофеста» и осуждали попытки организаторов «примазаться» к имени Махно и заработать на нем деньги.
 
В этом году листовок не было, но возмущающихся анархистов не убавилось. Помимо попсового духа фестиваля и высоких цен на входные билеты, гнев анархистов вызвала эмблема «Махнофеста»: классическое гравированное изображение «батьки» организаторы стилизовали под байкерский логотип с крылышками, британским гербом и британской короной. Какое отношение Махно имеет к имперским символам власти, против которых всю жизнь яро воевал, к тому же британских, для анархистов осталось непонятным. 
 
Заметки на полях
 
Стоячая вода рано или поздно начинает цвести и покрываться плесенью. Культура без притока свежей крови застаивается и бродит, превращаясь в банальный массовый товар далеко не лучшего качества.
 
«Махнофест» обмелел. Выдохся. Именно как литературно-музыкальный андеграундный фестиваль. Стал чем-то вроде опен-эйра с традиционным выступлением одних и тех же музыкальных групп и конкурсом боди-арта. Так и напрашивается вывод, что ТО «Последняя баррикада» превратило «Махнофест» в подобие своего корпоратива с ценой входного билета 50 – 80 гривен. Те, кто помнил первый «День независимости с Махно», в этом году (равно как и в прошлом) откровенно были недовольны уровнем фестиваля: то, что изначально задумывалось как литературно-музыкальная андеграундная тусовка, превратилось в банальный балаган для зарабатывания денег. Причем за счет мероприятий, имеющих к «махновщине» и анархии весьма сомнительное отношение.
 
«Они убили анархию» – такой приговор поставили «Махнофесту» не только панки и анархисты, но и местные жители, жалующиеся, что свободный дух фестиваля бесследно выветрился. Нет широты размаха, глубины захвата. Нет неповторимой атмосферы, которой когда-то славился фестиваль. Все до крошки съели коммерциализация и конформизм. Широко разрекламированная «Махновская свадьба» собрала маленькую толпу, на 90% состоящую из фотографов СМИ и на 10% – из артистов-организаторов.
 
К сожалению, так и не удалось поучаствовать в общественных дискуссиях. То ли они из указанной в программке армейской палатки № 1 перекочевали в другое место, то ли мы плохо искали. Не удалось и почитать с тачанки свои стихи. Желающие излить душу народу поэты потолклись на поле и разошлись по своим палаточным лагерям искать благодарных слушателей в лице немногочисленных панков.
 
Да и что можно говорить, если фестиваль, позиционирующий себя как андеграундный, пытается заполнить программу попсовыми мероприятиями и фильмами про геев. В прошлом году хотя бы показывали документальные картины о Махно и его движении. Зал был полный. Чего не скажешь о стадионе в этом году – палаточный городок заметно уменьшился в размерах. Дискотека собрала довольно мало по фестивальным меркам народу: нетрезвые молодчики и девицы даже не вытоптали траву, как в прошлом году. Хотя, явно рассчитывая на это и памятуя былое, многие приехали в специальных повязках и респираторах. Уехали же – с четким желанием провести следующий День независимости где-нибудь в другом месте: там, где больше свободы и меньше цены.

Лера ШВАРЦ