УЛИЦА ЗАРЕЧНАЯ (АРХИВ)

Осенью 2001 года над Черным морем потерпел катастрофу ТУ-154 авиакомпании «Сибирь». Сегодня, спустя 11 лет в этой истории все еще нет ясности. Не завершено судебное разбирательство, следователи не выявили виновных, две государственные и одна международная комиссии исследовали единственную версию, которую и «доказали». Автор попытался отойти от формальных выводов и впервые за много лет провести независимое расследование причин катастрофы.

Назначены убийцами

Формальная причина катастрофы озвучивалась неоднократно: ТУ-154 сбила украинская ракета, выпущенная зенитно-ракетным комплексом (ЗРК) С-200 в ходе учений на полигоне Опук в Крыму. Однако ни один человек не был осужден, а Украина, не дожидаясь выводов комиссий и следствия, выплатила семьям погибших по 200 тысяч долларов. Эти деньги не являлись компенсацией и не свидетельствовали о признании вины: выплату назвали гуманитарной помощью.

При подготовке материала автор общался со многими матерыми пэвэошниками. Только один из них — тогдашний командующий войсками ПВО ВС Украины Владимир Ткачев, общепризнанный авторитет в военных кругах, — согласился открыто ответить на вопросы. Остальные отказывались от комментариев либо консультировали инкогнито. Все безымянные ракетчики уверяли: российский самолет сбила украинская ракета — двух мнений быть не может.

Но большинство не всегда право. Тома документов, составленных и подписанных генералами, державными мужами, многоопытными экспертами убеждали в одном: никто не искал виновных — их «назначили» по горячим следам и в дальнейшем «крепили» эту единственную (а на поверку весьма сомнительную) версию.

Учебная тревога

«Вам сложно представить, насколько ответственными были учения на мысе Опук в 2001 году», — вспоминает экс-командующий войсками ПВО страны генерал-полковник Владимир Ткачев. По результатам тех учений Ткачев подал в отставку вместе с министром обороны Кузьмуком. Генералу нечего возразить. На этих тактических учениях ПВО почти все было впервые в истории украинского войска. Впервые учения проводились одновременно (но не совместно, когда есть общий план учений) с силами Черноморского флота России. Впервые украинские фрегат «Сагайдачный» и корвет «Луцк», а также российский корабль «Пытливый», оснащенные зенитно-ракетными комплексами «Оса», стреляли по беспилотному самолету-разведчику — мишень «Рейс», (по такому же стрелял злополучный ЗРК С-200). На учениях тестировали новую автоматизированную систему управления, на базе которой планировали объединить ВВС и войска ПВО, впервые испытывали новую радиолокационную систему. На тех учениях войска ПВО впервые действовали на местности со сложным географическим рельефом в окружении господствующих высот. Ранее учения проводились на полигоне Минобороны Украины Чауда. На Опук учения перенесли для повышения безопасности — этот полигон на 60 км дальше от курортной Феодосии. Также на «Опук» лучше объективный контроль за действиями подразделений.

Стрельбы выполнялись почти изо всех зенитно-ракетных комплексов, находившихся на вооружении Министерства обороны Украины, — С-200, С-300, С-125, комплексов «Бук», оперативно-тактическими ракетами Р-300, воздушные цели атаковали звенья истребителей Миг-29. Всего использовался 21 вид вооружений. Апогеем был пуск С-200 по беспилотной цели «Рейс».

Хроника авиакатастрофы

4 октября 2001 года ТУ-154 авиакомпании «Сибирь» выполнял чартерный рейс «Тель-Авив—Новосибирск». На борту находились 66 пассажиров (51 израильтянин, 27 россиян) и 12 членов экипажа. Самолет вылетел из аэропорта Бен-Гурион в 7.58. В 9.39.20 борт вошел в зону ответственности Северо-Кавказского центра АУВД «Стрела» и, согласно указаниям диспетчера, занял высоту 11 100 метров.

В 9.46.10 диспетчер получил информацию экипажа самолета АН-24 «Армянских авиалиний» о взрыве в воздухе и возможном падении лайнера в море. Одновременно с радара пропала отметка рейса авиакомпании «Сибирь». С борта уже валившегося вниз ТУ-154 несколько раз осуществлялись выходы на связь с диспетчером. Лишь первый раз прозвучала неразборчивая фраза, в последующем, очевидно, радист лишь судорожно сжимал рычаг связи.

Командиру АН-24 дали указание спуститься ниже и облететь место падения самолета. Так наземным службам стали известны точные координаты пылающих обломков самолета.

В 10 часов на место падения вылетел первый поисковый вертолет. Всего в спасательно-поисковой операции задействовали 17 судов, два вертолета МИ-8, самолет АН-2 и 578 человек. Как позже констатировали специалисты, спасти кого-либо не представлялось возможным: все, кто остались в живых на ТУ-154 погибли при ударе самолета о воду. Поиски вели в радиусе 30 км от места, указанного экипажем «Армянских авиалиний». В этой районе Черного моря глубина составляет свыше 2 тысяч метров, высокая заиленость дна. Погода была нормальной. Море тралили, исследовали дно эхолотом, собирали плавучие останки с поверхности.

В результате поисков на значительном расстоянии друг от друга обнаружили останки 14 тел, а также 404 фрагмента лайнера, личных вещей и одежды пассажиров. Место нахождения на дне самого самолета с «черными ящиками» выяснить не удалось.

Среди собранных обломков оказалось около четверти всего напольного покрытия самолета, в котором обнаружили 183 отверстия от поражения металлическими шариками. Всего на извлеченных фрагментах насчитали 460 пробоин.

Примечательно, что ни одного фрагмента ракеты не обнаружили. Экс-министр Кузьмук по сей день настаивает: наша ракета не сбивала Ту-154. И возразить ему — с фактами и вещдоками — нечего. Но тогда возникает логичный и непростой вопрос: а кто?

Орудие «холодной» войны

ЗРК С-200 — всепогодное перевозимое средство ПВО дальнего действия. Предназначена для борьбы с различными типами пилотируемых и беспилотных воздушных целей на скоростях до 1200 м/с, на высотах от 300 м до 40 км и дальности до 300 км в условиях интенсивного радиоэлектронного противодействия. Время развертывания комплекса — 24 часа.

Имеет систему полуактивного самонаведения: ракета самостоятельно наводится на цель по радиолокационному сигналу, отраженному от цели. Сигнал генерирует радиолокатор ЗРК.

С-200 — самый большой из существующих зенитно-ракетных комплексов, находящихся на вооружении украинских (ранее и российских) сил ПВО. Комплекс создавали для борьбы с воздушными целями, способными подниматься на большие высоты, для их поражения на подлете к госгранице. Отсюда и максимальная дальность, и предельная высота поражения — до 40 км. Сегодня С-200 даже в модифицированном виде устарели, но на момент своего появления в 1967-м они заставили американцев отказаться от барражирования самолетов-шпионов над территорией СССР. ЗРК С-200 называют голиафом «холодной» войн ы.

Как МАК мокнул нас в грязь

Уже в день трагедии создали Комиссию Межгосударственного авиационного комитета по расследованию происшествия. МАК — формально независимая структура, созданная странами СНГ для координирования вопросов гражданской авиации, использования воздушного пространства и расследования авиапроисшествий. Эта организация неоднократно подвергалась критике, ее расследования авиакатастроф часто воспринимали неоднозначно, а в 2006 году в России даже вынашивались планы передать функцию расследования происшествий независимой от МАК структуре.

Члены комиссии собрались в Сочи, куда доставили обломки ТУ-154 и останки 14 тел. Через 25 дней комиссия вынесла вердикт.

Эксперты МАК пришли к однозначному выводу: самолет сбит ЗРК С-200 с полигона «Опук». И с этим сложно не согласиться. Версия о теракте на борту самолета не выдерживает критики, хотя украинские военные по сей день ее не исключают. Российская прокуратура, похоже, вначале считала так же, возбудив уголовное дело по статье «теракт».

Сопоставим несколько фактов: стрельба украинской С-200, которая не поразила мишень, и тем не менее ракета бесследно исчезла; металлические шарики, обнаруженные в обшивке самолета и в теле одной из жертв, аналогичные тем, что содержала боевая часть ракеты; множественные отверстия в обшивке пола самолета, характерные для картечи; наконец, пораженные насквозь обе лодыжки одного из обнаруженных тел — есть ли повод для сомнений в причинах гибели самолета? Но можно выдвинуть совершенно абсурдную версию о том, что самолет сбила иная ракета. Однако скрыть это было бы невозможно, ведь за ходом учений следили многие разведки мира. Но нет и убедительных свидетельств того, что ТУ-154 сбила украинская ракета. Аргументы, фигурирующие в заключении МАК и госкомиссий, скорее повод для научной дискуссии, нежели для прокурорских обвинений.

Бывший следователь прокуратуры Украины Валерий Журавель, руководивший расследованием этого дела, вспоминает: «По сведениям Государственного космического агентства Украины, в момент трагедии над территорией Крыма находились спутники США, Франции и России. Мы направили им свои запросы. Ни одна из стран не предоставила свои данные».

Но был человек, который неофициально ознакомился с данными российской космической разведки. Он заявил автору этих строк, что видел на снимках лишь момент работы ракеты в первые секунды после старта: облако от срабатывания разгонного блока и ничего более. Траектории дальнейшего полета ракеты спутник не зафиксировал.

Как ни парадоксально, но выяснение, чья ракета сбила самолет — второстепенная задача. Куда важнее выглядит вывод МАК о том, что «подсветку» ТУ-154 осуществлял радиолокатор украинского ЗРК. Это архиважное заявление, остановимся на нем подробнее.

Дело в том, что в материалах Комиссии МАК нет конкретных доказательств того, что целеуказание давал украинский расчет ЗРК С-200. Но именно с легкой руки МАК украинских ракетчиков признали убийцами. Позже все те же выводы и целые фрагменты текста кочевали по томам заключений российской и украинской правительственных комиссий, которые начали работу после МАКа.

А ведь все без исключения чиновники, занимавшиеся расследованием, безусловно, знали о характерной особенности комплекса С-200. Его ракета имеет пассивную головку самонаведения. То есть сама она не в состоянии искать цель. Для этого требуется «подсветка», то есть луч радиолокатора сначала направляют на летящий объект, информация о котором закладывается в приемный блок ракеты еще до старта. Уже на старте ракета ориентируется на радиосигнал, отраженный от цели. А при исчезновении сигнала головка самонаведения ракеты (ГСН) еще пять секунд сканирует пространство (сначала в узком секторе, затем в широком). Если сигнал обнаружить не удается, ракета продолжает полет вплоть до выработки горючего, а в конце полета замыкаются контакты боевого заряда.

Принудительная ликвидация ракеты не предусмотрена, поскольку С-200 рассчитаны большей частью на поражение целей на подлете к госгранице — на вражеской территории. Промазала — лети дальше к врагу и взорвись подальше от границ отчизны. Очевидно, так рассуждали конструкторы.

Поражение цели этим видом вооружения происходит в тандеме «оператор пуска ракеты — оператор радиолокационной станции целеуказания». И главным в расследовании катастрофы над Черным морем должен быть поиск ответа на вопрос, кто давал целеуказание, кто «подсветил»?

Из практики учений войск ПВО, которую поведали многоопытные ракетчики: при учениях подобного рода все близлежащие ракетные расчеты по возможности учатся «сопровождать» — «подсвечивают», ведь не каждый день выдается возможность потренироваться по реальной воздушной цели, а не в компьютерном классе. На полигоне в тот день была грандиозная концентрация ЗРК разных систем, также Опук находился в зоне досягаемости ракетных частей ЗРК С-200 России и, возможно, Грузии. Крайне маловероятно, чтобы никто из посторонних расчетов не «подсвечивал» цель. И вполне вероятно, что в качестве объекта подсветки выступала не мишень «Рейс», а пассажирский ТУ-154, летящий вне закрытой зоны полигона, но на расстоянии, достижимом для РЛС.

Потерянная мишень

По заявлению генерала Ткачева, после случившегося руководство ПВО сопоставило частоты работы радиолокаторов всех ЗРК С-200, находившихся на вооружении украинской армии. Совпадения с ЗРК капитана Венгера (командир ЗРК, «обвиненной» в попадании ракеты в пассажирский самолет) не обнаружили. Заключение МАК о том, что подчиненные Венгера подсветили Ту-154, украинские военные отбрасывают категорически. Их логика: по общепринятой практике, на подстраховке у С-200 стоял расчет С-300. Когда стало ясно, что С-200 цель не поразил, «смежники» с ЗРК С-300 успешно сбили «Рейс». Но еще до того, как командир ЗРК С-300 доложил о поражении цели, было ясно, что С-200 промазал, — иначе С-300 просто не получил бы команду для стрельбы.

Далее, как положено, улетевшая в «молоко» С-200 должна была завершить параболу, заданную ей при старте и в 70 километрах от ЗРК плюхнуться в море, над которым находился «Рейс».

Тут возникают два вопроса: почему С-200 смазала и почему не упала в море, а атаковала Ту-154? Украинские военные апеллируют к данным контроля учений: аудио- и видеозаписям и фотофиксации всего, что происходило до и после пуска. Из них следует, что после старта ракеты С-200 произошел срыв сопровождения головкой самонаведения. Попросту говоря, ракета потеряла сигнал локатора, отраженный от цели, и «ослепла». Тут же ракета начала сканировать пространство в поисках сигнала. Возможно, именно после этого ракета захватила сигнал, отраженный уже не от «Рейса», а от Ту-154. И вновь возвращаемся к главному вопросу: кто «светил», коль ЗРК С-200 работал на мишень, а не на пассажирский самолет? Более того, локатор расчета майора Венгера отключил целеуказание задолго до поражения Ту-154. Если ракета промазала, то отключить «подсветку» — святая обязанность ракетчика. К тому же это отключение подтверждено средствами фиксации.

Как мы знаем, ни один украинский ЗРК не имел той же частоты РЛС (радиолокационной станции), что и расчет Венгера. Но могли ведь «подсветить» комплексы С-200, принадлежащие не украинской ПВО? Все ракетчики дружно отвечают: «А как же!» Но ни одна из комиссий, ни один следователь не выяснили (и не пытались) частоты, на которых работали РЛС иностранных ЗРК С-200, в радиусе досягаемости которых находился Ту-154 авиакомпании «Сибирь».

Между тем таковых было не мало. Геленджик, Туапсе, Анапа, грузинская территория — это те площадки, откуда могли «подсветить» Ту-154, вероятно, сугубо для тренировки. Впрочем, было еще одно обстоятельство, заставившее привести в боевую готовность ракетные расчеты С-200 сопредельного государства.

Безответный чартерный рейс

Выводы российских военных, экспертов и членов комиссий принципиально противоречат выводам украинской стороны. Заметим, речь идет об одних и тех же вопросах, на которые специалисты разной ведомственной и государственной принадлежности дают противоположные ответы. Но все топчутся вокруг украинской ракеты и обстоятельств гибели самолета. При этом на глубине двух километров покоятся черные ящики Ту-154 (без них и без единого обломка самой ракеты вряд ли удастся доказать вину украинских ракетчиков). Но никто не задается вопросом: как в принципе стало возможным случайное поражение гражданского судна притом, что богатый опыт эксплуатации распространенного ЗРК С-200 показывает надежность комплекса (ни одного нештатного срабатывания, ни одного поражения «чужой» цели). Существует многоуровневая система обеспечения безопасности, защиты от человеческого фактора. Что вдвойне актуально, когда речь идет о полномасштабных ракетных учениях на полигоне, вблизи которого проходят семь воздушных и две морские трассы.

Пожалуй, самой главной, непреодолимой защитой от поражения «своего» самолета является система «свой-чужой». На момент учений 2001 года действовал договор стран СНГ от 1992 года — Соглашение об обеспечении радиолокационного узнавания воздушных, надводных и наземных объектов, оснащенных ответчиками узнавания системы «Пароль». Экипаж воздушного судна обязан включать ответчик при подлете к границам СНГ на 400 км. И хотя установлено, что Ту-154 был оборудован ответчиком, он не работал, что даже не нуждается в доказательстве. В противном случае С-200 не могла атаковать самолет.

Если бы Ту-154М ответил на запрос, то его захвата просто бы не произошло. Перед нажатием «Пуск» проводится обязательный опрос в ручном режиме. Если от самолета получен сигнал «я свой», это отмечается на экране оператора. О государственной принадлежности цели в каждом из трех опросов докладывает офицер пуска, и только после этого командир принимает решение о пуске ракеты. Но если даже решение ошибочное, ракета не взлетит, поскольку автоматика разорвет пусковую цепь.

Все эти операции были выполнены, но Ту-154 молчал. Почему на этом факте не акцентировали внимание все три комиссии, почему компания «Сибирь» не признает, что нарушение международного договора экипажем стоило жизни 78 людям на ее борту?

Это прискорбное обстоятельство позволяет раскрыть, пожалуй, главную тайну этой трагедии: с большой долей вероятности можно указать на таинственного автора «подсветки» пассажирского самолета, из-за которой ракета после срыва автоматического сопровождения головкой самонаведения выбрала новую цель, указанную чужим локатором. Автору довелось встретиться с человеком, который на условиях анонимности сообщил, что лично общался с российским офицером роты ЗРК в Туапсе, сообщившим, что злополучный Ту-154 стал причиной приведения российского комплекса С-200 в готовность номер один. Эта команда обязывает включить «подсветку» цели: дивизион получает целеуказание из командного пункта, обнаруживает цель и захватывает ее на автосопровождение. И этой целью был Ту-154 компании «Сибирь».

Что же заставило российских ракетчиков принять боевую готовность? А вот что: рейс «Сибири» был не регулярным, а чартерным; на запрос российских ПВО опознаватель самолета не ответил, ибо был выключен, поэтому ракетчики приняли свой гражданский самолет за нарушителя воздушного пространства. Россияне объявляют готовность номер один, и их радар дает целеуказание на Ту-154М. Далее: украинская С-200 летит на цель «Рейс», происходит срыв головки самонаведения, ракета улетает в «молоко», лихорадочно сканируя в широком диапазоне пространство в поисках сигнала. И она его находит: это сигнал от российского ЗРК РЛС в Туапсе. К тому времени, когда ракета сбивает Ту-154, ее родной РЛС РПЦ (радиолокатор подсвета цели) давно отключен, но российский-то работает!

Правда, чтобы эта версия нашла свое подтверждение, следует выяснить частоту излучения РПЦ в Туапсе, чего не было сделано. Более того, вскоре после произошедшего российское Минобороны расформировало воинскую часть, дислоцированную в Туапсе. Совпадение?

Увы, мудрецы из МАК и двух госкомиссий не задавались этими вопросами. Поисками истины там и не пахло. Версия была одна — ее и «доказали».

Беда на т роих

Больше всего в этой трагедии удивляет жертвенная готовность украинского политического руководства возложить всю вину на свою страну. Любопытно, что вскоре после трагедии над Черным морем российское руководство и СМИ стали лояльнее к нашей стране. Закрадывается подозрение, что украинские военные оказались жертвой политических торгов. Россиянам было ну очень не с руки разделять с нами ответственность за поражение собственного самолета. И ведь работай опознаватель «свой-чужой», не будь этой загадочной «подсветки» — не было бы трагедии. После гибели «Курска» новость о проблемах в российской армии была категорически неприемлемой для Кремля.

Повторюсь, у автора нет сомнения в том, что Ту-154 сбит украинской ракетой. Собственно, этот факт ни у кого изначально не вызывал сомнения — даже у россиян, чья прокуратура почему-то возбудила дело по статье «терроризм». Большинство тех, кто обвиняет украинских военных (в том числе пресса), не догадываются, что вина за гибель пассажирского самолета может быть солидарной.

Можно еще долго приводить перечень вопросов без ответов, которые могли бы пролить свет на истинные причины гибели 78 человек. Но даже если допустить, что расследование начнется с нуля, сегодня вряд ли что-то удастся доказать. Единственное, что удалось установить автору наверняка — высшее политическое руководство попросту сдало своих военных, бездоказательно объявив их убийцами.

Олег ЕЛЬЦОВ