misto.zp.ua

Непреходящие уроки Великой французской революции

Непреходящие уроки Великой французской революции

Становится более очевидным, что современный мир стоит на пороге глобального передела – собственности, власти... Свидетельством тому – локальные конфликты, вспыхивающие в мире хаотичным образом, торговые войны между государствами-гегемонами, широкое распространение смертельной инфекции. В мировой истории есть два примера кризисов такого рода, вылившихся в глобальные революционные потрясения, преобразования мира. Об одном из них речь в сегодняшней публикации.

 

Есть легенда, связанная с визитом американского президента Ричарда Никсона в Китай в 1972 году. Тогда китайского дипломата Чжоу Эньлая спросили: «Каковы, по-вашему, были последствия Французской революции?» – «Еще слишком рано судить», – ответил тот. Почему взгляд на эту революционную историю оказался таким долгосрочным и до сих пор вокруг нее не утихает полемика? Историки сходятся как минимум в одном: Французская революция – безусловно, уникальное явление планетарного масштаба.

 

Революционная ситуация

 

Для начала разберемся, что во Франции стало причиной переформатирования общественного строя. Вспомним, что свобода – это вполне прагматичное понятие, когда человек волен продать умения, силы и талант за самую оптимальную стоимость. После получения оплаты своего труда он автоматически становится потребителем товаров на собственные нужды, а также услуг и работ. Такой «кругооборот» материальных ресурсов является мощным двигателем технического прогресса, потому что рост потребления заставляет экономику развиваться.

 

Подобные процессы наблюдались еще в средние века. Примерно с середины XV столетия в Европе появились собственники технологических ресурсов (фабрик, мануфактур, шахт и т.д.), пошел процесс первоначального накопления капитала. По всем законам политэкономии, это должно было бы поспособствовать становлению капиталистического способа производства. Но шло время, а уклад не менялся, потому что в центре любого государства стоял монарх с единоличной властью. Первыми, кого не устроило существующее положение дел, оказались крупные собственники королевской Франции.

 

К середине XVIII века в руках многих состоятельных буржуа сосредоточились значительные богатства, но в социальном плане они оставались бесправным «третьим сословием», как и их наемные рабочие. Для монархической Франции понятие «богатый» не было синонимом «привилегированный», даже для тех, кто имел власть экономическую. Вот эти люди под лозунгами «во имя чести и справедливости» повели народ на уличные протесты, вылившиеся в Великую французскую революцию 1789-1799 годов.

 

В результате событий более чем двухвековой давности абсолютная монархическая власть была упразднена, а буржуазия получила в довесок к экономической еще и политическую власть. К слову можно добавить, что отменена была и охота на ведьм, которых за три века истребили более полутора тысяч. С 1791 года ведовство уже не рассматривалось как преступление, хотя и не отрицалось по факту. Тем не менее, это решение стало прорывом в плане защиты прав женщин (именно они подвергались наибольшему преследованию) и прообразом провозглашения идеи гендерного равенства.

 

Такие разные революции

 

Французской революции предшествовала Английская буржуазная революция 1648 года, но она не оставила значимого следа в истории. Имея одну цель – искоренение монархии, отличалась средствами реализации. Английская буржуазия выступила против монархической власти с прогрессивно настроенными дворянами, а во Франции на борьбу пошли в союзе с народом. Французские простолюдины не отказывали себе в полномочиях: создав революционный комитет, выдвигали самостоятельные требования. От народа на начальной стадии правительство получило власть как поручение, которое обязательно нужно выполнить. В случае невыполнения – на выход с позором. Для того времени это стало небывалым прогрессом и зарождением подлинной демократии.

 

Чуть позже на волне завоеванных республиканских ценностей Французской революции в 1848 году в Германии случилась Мартовская революция. Однако инициаторы преобразований так же, как и в Англии, оказались «страшно далеки от народа». Первое Национальное собрание Германии возглавил барон Генрих фон Гагерн, а временным главой администрации Германского союза стал эрцгерцог Иоанн Австрийский. Радикально настроенные антиимперцы усмотрели в этом представительстве признаки прежней системы.

 

А за что тогда стояли? В силу возникшего антагонизма никакого консенсуса между «Herr-заседателями» не получилось. Более того, в ходе дискуссий депутаты обнаружили, что у них нет армии, которая бы их защищала. Пока они дискутировали о свободе слова и печати, гражданских правах, противники революции мобилизовали свои силы.

 

Продолжались дискуссии, даже когда в ходе кровавого подавления революции был казнен соратник, член Национального собрания Роберт Блум. Депутаты так и не пришли к однозначному мнению: какой быть Германии – республикой или конституционной монархией? В результате подавления революции и отсутствии перспектив для жизни почти миллион немцев эмигрировали из страны.

 

В это время Карл Маркс занимался осознанием роли пролетариата и глубоко проникался идеями Великой французской революции (собственно, из нее и проросла марксистская идеология). Сам адепт гегемонии пролетариата, тем не менее, с пониманием отнесся к тому, что ВФР возглавила буржуазия – потому что пролетариат, как его видел автор Манифеста, на тот период еще не сформировался. По Марксу, это были «плебсы» и «предпролетариат». При этом он высоко оценивал непреходящее значение буржуазии – именно она выковала оружие, несущее ей самой смерть. Этим оружием и оказался пролетариат.

 

Можно обоснованно утверждать, что такие идейные течения как социализм, коммунизм, а также антагонисты – либерализм с консерватизмом зародились именно в горниле революционных потрясений 1789 года. На этих принципах и формировалась политическая модель Европы.

 

От децентрализации к централизации

 

Уникальным в ВФР также стало то, что в горниле революционных преобразований вызрел новый принцип построения самого понимания государства. Начали с территориальной централизации провинций. Бургундия, Нормандия, Прованс, Шампань, Гасконь и другие земли жили своей независимой от Парижа жизнью – со своими традициями, бытовым укладом, наречиями и произношениями. Деньги зарабатывали за счет транзита. На границах провинций стояли таможни, которые собирали пошлину с проезжающих. За провозимый товар также собиралась мзда. А если что-то упало с повозки, то это экспроприировалось в пользу местной общины. Наверное, из тех времен пришла к нам поговорка: «Что с воза упало, то пропало».

 

Есть документальные свидетельства, что в некоторых провинциях население себя-то и французами не считало и стояло в стороне от общественно-политической жизни страны. Но революция все изменила. Провинции и их поэтические названия отменили. Вместо них появились департаменты с обозначениями по географическим привязкам: Марна, Сена, Монблан, Верхние Альпы... В социальном отношении все департаменты уравняли в правах. Такая себе федерализация по-французски.

 

Один язык – на всех

 

Великая французская революция также является правообладателем понятия «нация». В результате этого события было покончено с делением на сословия, провозглашался принцип полного равенства перед законом. Вместо суверенитета короля, который назначал на должности, появился суверенитет нации. Отныне все должности, даже духовенство, стали выборными. Все обрели право голоса. С того же времени была поставлена цель, чтобы в стране все говорили на одном языке, по-французски. В XVIII веке житель Лотарингии не понимал речи парижанина и чувствовал себя иностранцем в столице своей родины. Этот пробел было решено устранить созданием начальных и средних школ, где детей научили правильно говорить, воспитали настоящего патриота Франции. Сегодня вы встретите редкого француза, который захотел бы выучить иностранный язык.

 

Нет у революции конца?..

 

Вместе с тем, пришли французы к таким позитивным, нация-образующим преобразованиям через море жертв. Вассалы вырезали своих сюзеренов, городская чернь творила самосуды над аристократами, устраивала погромы в ратушах и других присутственных местах. Народный террор приобрел немыслимые масштабы. Только в первые два года революции ее противникам отрубили более 20 тысяч голов, не считая застреленных, зарезанных, задушенных. Подуспокоились лишь, когда получили главную голову страны – короля Людовика XVI. Догадывались ли лидеры, что карающий меч смертельно пощекочет и их?

 

У ВФР имеется еще одно авторское право – на мем «Революция пожирает своих детей». По результатам дискуссий на тему «Как нам обустроить Францию» лезвие гильотины опустилось не на одну голову революционных деятелей. А начиналось все хорошо: короля утилизировали, олигархов «помножили на ноль» – свобода и равенство, одним словом. Осталось коррупцию победить да народ накормить.

 

И вот в этом месте случился затык. Потому что одно дело провозглашать, а другое – реализовать на практике. У революционно настроенного люда знатно получилось взять Бастилию, поубивать дворян и друг друга, сломать старые порядки, получить возможность жить по-новому, но как – так и осталось непонятным. Вот такой получился революционно-тупиковый путь к воспетому царству свободы, равенства и братства. В борьбе за власть конкурирующие группы вынуждены следовать принципу: если не они уничтожат оппонента, то оппонент их отправит на гильотину.

 

В Конвенте (парламенте) постоянно скрещивали копья жирондисты (крупные промышленники) и якобинцы (сторонники Якова ІІ, ранее беглого английского короля, получившего приют во Франции, небогатая буржуазная интеллигенция). Первые после разгрома аристократии приватизировали себе все их богатства, и плевать хотели на реформы, особенно если они задевали их интересы. Лидеры жирондистов постоянно мешали при разработке какого-нибудь закона. В конце концов, до якобинца Сен-Жюста дошло, что богатства сосредоточены в руках врагов революции, и если они не решат что-то с этим, то враги порешают их. И заработала гильотина. Под нож ушли головы жирондистов Верньо, Бриссо, Ролана.

 

Самого Сен-Жюста несколько позже постигла та же участь. Он отрекся от всего мирского ради революционной идеи, был крайне безжалостен к врагам, пока его самого в 26-летнем возрасте не гильотинировали. Еще был якобинец Марат, который настолько активно пиарил практику массовых расстрелов, что к нему пришлось применить хирургическое вмешательство. Зарезала его некая 24-летняя Шарлота Корде, напросившаяся к революционеру на прием. Во время разговора девушка, мило улыбаясь, воткнула Марату нож в грудь. Киллершу казнили, но приняла она смерть легко, с чувством выполненного, как она заявила, долга перед человечеством.

 

Основным стержнем в партии якобинцев был Робеспьер – ученик Жан-Жака Руссо. Выдавал такие законопроекты, что даже соратников оторопь брала. Например, декрет об «упрощенном судопроизводстве»: никаких адвокатов; наказание только одно (гильотина); вариантов два – либо оправдан, либо виновен; решение выносится на основании не закона, а «совести присяжных». Гильотина застучала с еще большим энтузиазмом. Друзья Робеспьера Дантон с Демуленом обрушились с резкой критикой в адрес главного якобинца за такую «оголтелую» законодательную инициативу. По итогам на эшафот взошли и они.

 

Через несколько месяцев, в результате сговора других политических групп, призрак топора замаячил и перед Робеспьером. Его пришли арестовать, но он выстрелил при задержании себе в рот, раскромсав только челюсть. На пятом году революции ему снесли голову на эшафоте, но дело Робеспьера продолжало жить в Конвенте еще до 1795 года в виде революционного трибунала.

 

Р.S. Сегодня, с расстояния более чем в двести тридцать лет, все же можно давать оценку той великой революции, даже учитывая мнение такого авторитетного эксперта в области государственности, как Чжоу Эньлай. Очевидно, непродуктивный исход по части организации государства и консолидации общества, выразившиеся в том, что общенародное государство так и не было создано, был вызван отсутствием стройной теоретической базы. Именно через кровь, пот и слезы французских революционных преобразований и проросла та теория, которую выстрадал и создал Карл Маркс. Именно на базе его теоретических концепций в начале ХХ века в другой стране сменилась общественно-экономическая формация. Но об этом - в наших следующих публикациях.

 

Артем ОЧАКОВ, Наталья ЕЛИСЕЕВА


 

* Редакция сайта не несет ответственности за содержание материалов. Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции.

Добавить комментарий
Имя
Сообщение

Комментарии:

нет комментариев
Лента статей
MISTO.ІНФОРМ
ДІТИ ЗАПОРІЖЖЯ
ПОЗИЦІЯ
МІГ
МЕЛИТОПОЛЬСКИЕ ВЕДОМОСТИ
ПОРОГИ (АРХИВ)
ІНДУСТРІАЛЬНЕ ЗАПОРІЖЖЯ
РАЦИОНАЛЬНАЯ ГАЗЕТА (АРХИВ)
ЗАПОРІЗЬКА СІЧ (АРХІВ)
РОСТ (АРХИВ)
КЛЯКСА. ГАЗЕТА ДЛЯ ШКОЛЬНИКОВ (АРХИВ)
СОДРУЖЕСТВО (АРХИВ)
ПРАВДА (АРХИВ)
УЛИЦА ЗАРЕЧНАЯ (АРХИВ)
ЗАПОРОЖСКИЙ ПЕНСИОНЕР (АРХИВ)
ВЕРЖЕ (АРХИВ)
МРИЯ (АРХИВ)
НАДЕЖДА (АРХИВ)
ГОРОЖАНИНЪ (АРХИВ)
БЕРДЯНСК ДЕЛОВОЙ (АРХИВ)
ОСТРОВ СВОБОДЫ (АРХИВ)
ЖУРНАЛ ЧУДО (АРХИВ)
БЕЛАЯ СТРЕЛА (АРХИВ)
ЗНАМЯ ТРУДА (АРХИВ)
АВТОПАРК (АРХИВ)
МИГ по ВЫХОДНЫМ (АРХИВ)
Про СМИ

Сергей Знаменский - шеф-редактор газеты ПозицияНазвание издания Всеукраинская об- щественно-полити - ческая газета  "Позиция" говорит само за себя - мы имеем своё обоснованное мнение по ряду концептуальных вопросов общественно-политической жизни страны. Среди приоритетных направлений нашей работы: критичный подход к оценке работы власти любого уровня; направленная журналистская работа по реализации идей построения гражданского общества в Украине; устоявшиеся моральные ценности; следование принципам журналистской этики; вопросы интеграции Украины в цивилизованное сообщество; духовные ценности славянских народов.

Коллектив редакции использует аналитический подход при подготовке своих материалов, рассчитанных на самый широкий возрастной и социальный диапазон, но в первую очередь - на думающего собеседника, небезразличного к окружающему нас миру.

Контакты
Запорожье и область | Новости Запорожья и области RSS 2.0 | follow us on | читайте нас в