По информации Главного управления статистики в Запорожской области, в 2010 году в области на 10 тысяч лиц имеющегося населения приходилось 59 малых предприятий. Количество занятых в них работников составило 77572 человека, что составляло 24 процента от общего количества работников. Численность нанимаемых работников составила 75207 лиц. Из общего количества работников 26,7 процента было занято в торговле, ремонте автомобилей, производстве бытовых изделий и предметов личного употребления. Объем реализованной продукции (работ, услуг) малых предприятий составил 16681,2 миллиона гривен (в действующих ценах), что составляло 15,7 процента общеобластного объема. Уже только этих фактов достаточно, чтобы понять – малые предприятия – серьезная экономическая единица. Однако есть несколько направлений, которые на такого рода объектах принято считать второстепенными. Причина в том, что каждый владелец такого малого предприятия считает, что объем вреда – незначителен, потому на многое можно закрыть глаза. Однако из тысяч вредных капель мы в итоге получаем “море” проблем.
Пары АЗС надо улавливать, а не вдыхать
Из общего числа малых предприятий в экологическом отношении выделяются автозапровочные станции (АЗС). Удивительного в этом ничего нет, ведь пары бензина содержат смесь различных углеводородов, в частности, бензол, который является канцерогенным веществом. Порог безопасности бензола для человека неизвестен. По мнению экологов, пары, которые образуются при сливе топлива в резервуары АЗС, наносят значительный ущерб городской экологии и здоровью работников автозаправок.
Существуют экологические нормативы, которых обязаны придерживаться владельцы автозаправочных станций. Но дело в том, что они давно научились, соблюдая эти нормы буквально, нарушать их по сути. К тому же, эти правила не охватывают всех требований, которые ныне принято предъявлять к АЗС в мире. Попросту говоря, устанавливают малоэффективные, но дешевые очистные сооружения. Для технической и экологической экспертизы, которые необходимо пройти для открытия АЗС, их достаточно, а как они работают – никого потом не волнует. В результате вредные неочищенные стоки попадают непосредственно в канализацию, а дальше – в Днепр.
В цивилизованном мире эту проблему свели к минимуму. Еврокомиссия законодательно закрепила необходимость улавливания и переработки вредных для человека паров бензина, которые попадают в окружающую среду во время заправки автомобилей. Компании должны будут установить соответствующее оборудование, позволяющее улавливать, по меньшей мере, 85 процентов вредных паров, которое установлено на всех заправках, расположенных в жилых кварталах, вне зависимости от их размера, а также на более старых станциях, объем продаж которых превышает 3 тысячи кубометров топлива в год.
В связи со значительным объёмом расходуемых моющих средств автомойки также являются загрязнителями окружающей среды. В связи с этим, как правило, государственные органы требуют оснащать автомойки системами регенерации и очистки воды, однако на самом деле далеко не все мойки имеют необходимое оборудование. В воду попадают частицы углеводородов (нефтепродуктов), а также разного рода масла: моторные, трансмиссионные и синтетические, а также растительного происхождения, загрязняющие окружающую среду и попадающие в воду. Кроме того, для очистки сточных вод после мойки автотранспорта владельцы применяют химические реагенты – вещества, которые при неправильном использовании опасны для окружающей среды.
Фирмы уменьшались, а экологические проблемы увеличивались
Завод с индексом “77” или же попросту “Гамма” в советское время был достаточно успешным предприятием и, в основном, работал на оборонные заказы. Но пришла перестройка – и денег стало катастрофически не хватать. Выход руководство завода увидело в “дроблении”.
“Из “Гаммы” было выделено несколько предприятий, каждое из которых занималось узкопрофильными функциями”, – рассказывает Владимир Пшеничко. В 1985–95 годах он был генеральным директором “Гаммы”. По его словам, в фирмы превратили цеха – инструментальный, машиностроительный. “Они стали самостоятельными заводами, с собственными руководителями. Все выживали поодиночке”, – говорит бывший гендиректор.
При дроблении была достигнута джентльменская договоренность, что новые заводы в первую очередь занимаются заказами “Гаммы” и работают на ее нужды. А уже потом могут искать заказы “на стороне”. “Практика показала, что это было правильное решение. Даже когда “Гамма” обанкротилась, эти фирмы еще какое-то время продолжали работать”, – рассказывает Владимир Пшеничко.
Завод “Трамплин” в Хортицком жилмассиве стал одним из таких предприятий. После отделения он начал работать самостоятельно, выпускал разного рода микроэлектронную аппаратуру, получая заказы авиационных и оборонных структур. Правда, к новым реалиям завод приспособиться так и не смог, потихоньку распродавал имущество и территории. До тех пор, пока окончательно не прекратил существование к концу 90-х годов. Основные мощности завода были выкуплены фирмой ООО “Крок-ГТ” – сейчас это предприятие занимается производством провода и кабелей. Еще часть предприятия купила фирма “Хартрон Электроавтоматика”, но позже перепродала его ЗАО “Плутон”. Сейчас бывший “гаммовский” завод работает по специальности – выпускает подстанции и оборудование для электротранспорта. Но когда завод делили, были нарушены многие процессы. В частности, это коснулось экологии – очистительные системы, стоки и места хранения отработанных материалов остались в запущенном виде. Проверить, что там происходит на самом деле, сейчас крайне тяжело.
В свое время запорожский завод “Весна” сам вышел из состава предприятия “Искра”. Перестройка и приход независимости дались предприятию туго. Дошло до того, что государство заблокировало все банковские счета “Весны” – завод стал на грань разорения. Тогда и было принято решение раздробить его на несколько мелких предприятий.
“Это спасло завод. Новые фирмы были с нормальными счетами, деньги хотя и со скрипом, но начали поступать”, – рассказывает главный инженер предприятия Виктор Пономарчук. Дробление шло на протяжении нескольких лет – фирмы-однодневки плодились, объединялись и снова распадались. “Они создавались для того, чтобы могли “ходить” деньги и можно было продавать товар”, – рассказывает Виктор Пономарчук.
Фактически все эти фирмы в конце 90-х годов были уничтожены, а мощности вернули “Весне”. Главный инженер завода не скрывает – владельцы этих фиктивных фирм были те же, что и у “Весны”. На мелких предприятиях делали все – от корпусов для магнитофонов до сельскохозяйственной техники. “Работали как угодно, меняли технику на сахар по бартеру – лишь бы получить копеечку и выжить”, – говорит Виктор Пономарчук. В этих условиях было неясно – кто несет ответственность за происходящее. Особенно это касалось экологической ситуации – при переориентировании производства нарушались все санитарные нормы.
Заработок “на стороне” оказался роковым
Еще в советское время директора крупных предприятий спорили. Одни считали, что дробление – единственная возможность приспособиться к новым реалиям побеждающего капитализма. Другие уверены – именно это и погубило большие заводы.
Игорь Пресняк в те годы был директором завода “Искра”. От реструктуризации отказался сознательно. “Мы долго изучали опыт России, там из-за деления много предприятий погибло. Когда большое предприятие рвется на части, управлять им становится сложнее”, – рассказывает он.
Основная проблема, по мнению Игоря Пресняка, заключается в том, что малые предприятия начинают искать себе дополнительный заработок – и часто это происходит в ущерб интересам завода-основателя. В качестве примера он приводит запорожский завод “Радиоприбор”. Во время перестройки его руководство выделило в отдельную фирму цех печатных плат. И когда завод “загибался”, фирма отхватывала заказы из Германии и Израиля. Еще одно малое предприятие “Радиоприбора” – куйбышевский завод “Электроприбор” – в кризисные годы и вовсе начал выпускать мебель. Кстати, не он один – мебель собирали и на Запорожском заводе высоковольтной аппаратуры.
Об экологии никто не думал
Как правило, создание малых предприятий помогало удержать от увольнений специалистов – ведь в годы кризиса там крутились хоть какие-то, но деньги. В эти малые фирмы целыми пачками переходили инженеры и конструкторы – немудрено, что им было гораздо легче конкурировать на рынке.
Между тем, одной из самых больших проблем “дробления” стала экология. Ведь практически на каждом заводе существовал сложный замкнутый цикл отработки вредных веществ, их складирования или очистки. При разделении, как правило, такие циклы нарушались, их части оказывались в руках разных владельцев.
Очень часто фирмы-”дочки” создавались “на один день”. Конечно, в таком случае о соблюдении экологических норм думали в последнюю очередь – ведь все равно завтра фирма обанкротится. Стоит пройтись по местам бывших заводов, и все становится понятно: заброшенные свалки, обрезанные трубы ясно говорят о том, что здесь защитой экологии, образно говоря, и не пахнет.
Но самым чувствительным ударом по санитарному состоянию стало перепрофилирование производства. На заводе по производству трансформаторов очистительный цикл подогнан под нужды этого предприятия. Но если вдруг на заводе начать делать мебель, систему очистки тоже нужно менять. Понятно, этого практически никто не делал – в сложные 90-е годы лишние затраты были никому не нужны.
В развитых странах малые предприятия занимают 60 процентов валового продукта. Когда советская промышленность стала переходить на капиталистические рейки, с помощью дробления крупных предприятий рассчитывали спасти экономику. Но в результате пострадала экология – на ее развитие традиционно денег не нашлось. А сейчас проверить состояние санитарных дел на таких предприятиях и вовсе сложно – никто не знает, что там происходит на самом деле. О других проблемах малых предприятий читайте в следующих выпусках нашей газеты.
Комментарии:
нет комментариев