Цена свободы

Почему-то считается, что распад Союза произошел довольно бескровно. Так ли это, размышляет главный редактор ПОЗИЦИИ

В предыдущих номерах ПОЗИЦИЯ поднимала тему осознания того, чего стоила свобода, как Украине, так и всем республикам бывшего Союза после его распада. Что потеряли мы все, получив право свободно выражать свои мысли и вмонтироваться в мировое сообщество. Однако все ли уже заплатила Украина по счетам этой истории?

Распад Советского Союза вызвал ряд кровопролитных конфликтов в разных уголках еще той самой большой державы мира. Руководители страны, видимо, не предвидели последствий ужасающего трагизма распада СССР. И не только они – почему-то считается, что распад Союза произошел довольно бескровно. И это при том что всем известны трагедии многих и многих наших бывших соотечественников в Чечне и Таджикистане, Южной Осетии и Абхазии, Приднестровье и Карабахе. Этот «бескровный» распад по различным подсчетам привел к смерти около полумиллиона человек.

О распавшихся семьях, беженцах и брошенных поселениях и говорить не приходится. На мой взгляд, такое пренебрежение нынешними историками и политиками судьбами своих соотечественников, хотя и бывших, не позволяет нашему обществу претендовать на роль гуманистического. Тем более что молчат и украинские СМИ, и те зародыши общественных организаций, позиционирующих себя элементами гражданского общества.

Распад СССР означал и распад государственности не только его самого, но и осколков бывшей империи. Ни Россия с Украиной, ни Таджикистан с Литвой не имели опыта самостоятельного государственного управления. Помимо потерь экономических продолжались человеческие потери. При подготовке данного материала нам не удалось найти точных данных по смертности от внешних причин (то есть не от болезней, а от несчастных случаев, убийств и самоубийств) в Украине за прошедшие два десятилетия. Однако близкая ментальность нашего народа с Россией (а там проживает немало наших соотечественников) позволяет провести аналогию с нашим северным соседом, у которого такие данные имеются в открытых источниках. Так вот, в России к началу 2000 года это число составляло свыше двухсот смертей на сто тысяч населения и 15% всей смертности. В то же десятилетие (90-е годы) смертность от этих «внешних причин» дважды (в 1993 и 1999гг.) превышала число смертей от рака. По данным Всемирной организации здравоохранения в середине 90-х годов первые пять мест по числу самоубийств на сто тысяч населения занимали наши бывшие братья по Союзу: Литва, Россия, Латвия, Эстония и Казахстан. Вот такое «счастье» принес распад СССР его жителям.

Вооруженные конфликты прямым образом не коснулись Украины. Хотя разлом по национальным аспектам у нас проходит в двух местах – на Западной Украине и в Крыму.

Современные украинские историки не ведут серьезных исследований по теме, насколько опасен украинский национализм. Да и в целом государственная политика, направленная на «замыливание» этого вопроса, лишь ограничивается констатацией факта, что Украина – унитарное государство. Эта мысль, внушаемая народу – мина замедленного действия, заложенная под наших потомков.

Украинская нация устроена почему-то так, что продолжает жить прошлым. Мне в минувшем году довелось побывать во Львове. Специально заводил разговор с местными жителями – таксистами, работниками гостиницы, продавцами, коллегами-журналистами, – как они относятся к Бандере и Шухевичу? Все без исключения называли их героями. И в то же время и Ленин, и Сталин в их глазах – преступники. И никакие мои аргументы в пользу того, что Ленин мировой общественностью, согласно различным социологическим опросам, признается как величайшая фигура в мировой истории, а Сталин как минимум фигура неоднозначная, влияния на них не оказывали.

Совсем иное отношение к Бандере и Шухевичу у нас на юго-востоке. Да и с молчаливого согласия руководства украинского государства звания героев с них снято судом. Но Западная Украина их по-прежнему таковыми считает, а мы – нет. Вот здесь и проходит основная линия разлома внутри страны.

Это та же линия разлома, которая сегодня вот-вот даст трещину во вполне цивилизованном государстве Бельгия (на Фламандию и Валлонию). А также та, что разрезала по живому бывшую Югославию на несколько частей. Мы также не ушли от решения национального вопроса внутри Украины, нам просто повезло, что наиболее воинственную часть националистически озабоченных в Украине – бандеровские бандформирования – нейтрализовали в западноукраинских лесах еще в 50-е годы советские войска. Но национальный вопрос мы, повторюсь, так и не решили.

Второй аспект национализма в Украине – это крымско-татарский вопрос. Почему в свое время крымские татары были выселены с полуострова? Какой статус и права они имеют сегодня? Каковы пропорции и места их расселения? А в целом удовлетворены ли они своим статусом? Даже на эти концептуальные вопросы ответа нет. И в программе реформ украинского правительства о национальном вопросе ничего не сказано.

Можно сколь угодно успешно решать вопросы сбора налогов и увеличения ВВП, но реформы будут лишь тогда эффективными, когда пройдут не только через карман рядового обывателя, но и через его душу и сердце. Механического счастья, как показывает история, почему-то не бывает. Не хлебом единым жив человек. И удовлетворение вопросов конфессиональных, этнических, межнациональных как раз и помогает обрести человеку душевное равновесие и счастливое самоощущение. Равно как и всей нации.

Сергей ЗНАМЕНСКИЙ