В Запорожье практически уничтожено уникальное предприятие

Украина не должна рассматриваться как сырьевой придаток развитых мировых экономик. В стране нужно возрождать полномасштабное высокотехнологичное производство. Эти слова сейчас звучат с разных трибун вкупе с призывами инвестировать в развитие «неньки». В то же время в Запорожье практически на глазах «агонизирует» завод «Углекомпозит». Здесь со времен Советского Союза разработаны и внедрены технологии, к уровню которых в том же Китае и Иране только стремятся, а во Франции и Германии научились делать аналогичную продукцию, но в разы дороже. Сегодня завод практически «на исходе», а один из его многочисленных экс-директоров Николай Болмаков, который согласился на интервью для нашего издания, до сих пор вынужден отстаивать в судах свое честное имя, не теряя надежду возродить предприятие.

В «горячие» 70-е советские ученые задумались над возможностью облегчения раструбов ракет дальнего радиуса действия при помощи новых материалов. Выдерживать температуру в 4-4,5 тысячи градусов и при этом быть намного легче металла мог только углеродный композиционный материал (по виду – черный стеклопластик). Производить его решили в Запорожье.

На базе Днепровского электродного завода (ныне «Укрграфит») к маю 1983-го за счет государства выросли корпуса предприятия, первоначально получившего название «Спецпроизводство №2», формально являющегося подразделением ДЭЗа, но, на самом деле, работавшем на могучий советский ВПК в условиях полной секретности. Местоположение завода выбрали не случайно. Технологические процессы пересекались с ДЭЗовскими, а под боком – основной потребитель спецпроизводства – днепропетровский «Южмаш», где создавали наводившие ужас на весь цивилизованный мир ракетоносители СС-18 и СС-20 («Сатана»).

Материалы, производившиеся в Запорожье, использовались в самых ответственных узлах ракет и даже в наконечниках ядерных боеголовок. До начала 90-х тут работали лучшие профильные ученые из Москвы, Киева, Харькова. В 1992-м на «Углекомпозите» разработали так называемый «УДАР» – углеродный дисперсно-армированный материал, нашедший применение в системах залпового огня. Завод успешно пережил время конверсии – благо, широкий спектр разработок позволял применять их не только в сфере «оборонки». В числе заказчиков были авиастроительные, химические и металлургические предприятия с мировым именем.

Камнем вниз

Катастрофа наступила в 1994 году. ДЭЗ вдруг приватизировали, превратив его в ОАО «Укрграфит». «Спецпроизводство №2» едва не демонтировали, и лишь благодаря усилиям коллектива в 95-м Верховная Рада включила его в список объектов, не подлежащих приватизации. В 1996 году предприятие переименовали в ГП «Углекомпозит» с численностью персонала 321 человек. Завод подчинили Министерству промышленной политики, а 27 ноября 2008-го реорганизовали в ОАО, 100% акций которого принадлежало Фонду госимущества. Впрочем, государство, в отличие от трудового коллектива завода, показать себя эффективным собственником, как водится, не стремилось: имела место сплошная кадровая чехарда на фоне хозяйственных споров и отказ от выгодных предложений в пользу продажи «простаивающего оборудования». Результатом «мудрого руководства» стала продажа в 2004 году «Укрграфиту» здания корпуса №1, мостовых кранов и части распределительных подстанций, питавших находившееся в корпусе оборудование, в том числе уникальные высокотемпературные вакуумные печи (они остались в собственности «Углекомпозита») диаметром в 2,5 метра, где изготавливались раструбы ракет. Впоследствии этот корпус, без которого немыслима полноценная работа, «Углекомпозит» был вынужден арендовать у «Укрграфита», который с 1 августа 2009-го вообще отказался продлевать соответствующие договоры. К тому времени руководителем ОАО «Углекомпозит» становится Николай Болмаков, с февраля 2006-го занимавший должность заместителя главного инженера по оборудованию, а и потом главного инженера.

Тяни-толкай

– В феврале 2006-го я пришел на завод, на техническое кладбище, в полном смысле этого слова. Сначала решил прекратить растаскивание завода. До 1 мая все входы для воришек были закрыты. Помню историю с одним лазом: там по проекту как для оборонного завода должна быть земляная засыпка трубопроводов, выходящих за территорию завода. На самом деле трубы были проложены в каналах с зазором между потолком канала и трубами около 40 см. По ним проползали, как партизаны, «несуны». Причем дело было поставлено на поток, ходили как на работу, даже сменную одежду оставляли в колодце за территорией завода, – вспоминает Николай Болмаков.

– До 2009-го на заводе сменилось несколько директоров. Появились долги, из-за которых в апреле 2009-го по требованию «Укрграфита» были заблокированы все счета предприятия. Получалось, что на завод деньги заказчиков приходят как предоплата и сразу же исполнительной службой изымаются в счет погашения долгов. Но это ведь «чужие» деньги – для закупок материалов и энергоресурсов. В конце мая меня вызвали в Запорожское региональное отделение Фонда госимущества, в ведении которого находится завод, и задали вопрос: предприятие «подъемное»? Я сказал «Да!» – и тогда мне предложили его возглавить.

Я выдвинул два условия: разблокировать хотя бы один счет в банке и не мешать тому, что я и коллектив будем делать. Пообещал восстановить завод за счет средств заказчиков с поэтапным погашением накопившейся задолженности. У нас особенность в чем была – 100% предоплата, и в течение приблизительно четырех месяцев мы отдаем готовое изделие. Когда я принимал завод, на нем был долг почти в 10 млн гривен и заказов «ноль».

Мало того, еще в январе 2009-го российское НПО «Сатурн» г. Рыбинска, которое делает двигатели для российских истребителей, проплатило заказ на 5,5 млн гривен, но этими деньгами предыдущее руководство погасило созданные им же долги. А уже мне с 2 июня 2009 года задают вопрос: наступил срок отдавать изделия, а их, как и денег, нет! Я в течение июня-июля набираю заказов на восемь миллионов, но тут встает вопрос: «Укрграфит» с 1 августа под предлогом отказа в продлении срока аренды не желает пускать нас к нашему же оборудованию и печам, которые находятся в здании проданного корпуса №1, а без них выполнить заказ НПО «Сатурн», разумеется, невозможно. 26 сентября в Запорожье приезжают россияне с требованием отдать либо деньги, либо товар. Мы договариваемся, что до конца года выполним условия заказа. Учитывая, что у нас не было доступа к собственным печам и оборудованию, по согласованию с НПО «Сатурн» мы разрезаем их изделие на части, чтобы они проходили в печи небольшого размера – термообработка поэтапно проводилась на «Мотор Сичи», Запорожском титаномагниевом комбинате и на заводе в Светловодске Полтавской области. Затем это все свозилось на «Углекомпозит», собиралось воедино и отправлялось в Россию. Хотя наши печи под цельное изделие находились в 25-30 метрах. И мы вынуждены были все делать таким образом, чтобы сохранить коллектив, платить зарплату и выполнять договорные обязательства.

Дела давно минувших

– 28 августа 2009-го, – говорит наш собеседник Николай Болмаков, – в Запорожье приезжала делегация из девяти человек одного из основных заказчиков – КБ «Южное»: они обращались в разные инстанции, включая Запорожскую ОГА и Национальное космическое агентство, с тем, чтобы помочь «Углекомпозиту» получить доступ в корпус №1. Но безрезультатно. И все это при том, что завод должен был войти в пятерку предприятий, особо важных для развития авиационной и космической промышленности Украины: это Киевский АНТК им. Антонова, Харьковский авиасборочный завод, «Мотор Сич» и ГП ЗМКБ «Прогресс». Мы имели все необходимые документы и оснастку для того, чтобы делать элементы фюзеляжа, крыльев и лонжеронов для самолетов «АН», корпуса и лопасти для вертолетов. Наши материалы отличаются тем, что они в 2,5 раза легче металла, но в три раза прочнее.

18 ноября 2009-го я выступал в Национальном космическом агентстве по проблемам нашего завода, на котором были и представители «Южмаша», «Мотор Сичи», Минюста, Минфина и Минпромполитики. Параллельно заводом велась работа, чтобы доказать, что корпус №1 у «Углекомпозита» фактически «увели». В итоге Минпромполитики отозвало свою разрешительную документацию на продажу корпуса и оборудования «Укрграфиту». А весной 2010-го Высший хозяйственный суд принял решение о возврате «Углекомпозиту» производственных площадей как «незаконно отторгнутых». Но корпус и по сей день не вернули!

Не буду отрицать, некоторые долги перед «Укрграфитом» были вполне реальные. Но отдавать их было нечем, и это никого не волновало. Еще в 80-х на предприятии работало около 600 человек, в 2004-м – 250. Когда я принимал завод, в штатном расписании было 99 сотрудников, но ни одного кладовщика, охранника или юриста. И это при том, что, как только я стал директором, против нас было около 150 судебных дел. Бывало время, когда за одну только неделю приходило 46 исков, и почти все «графитовские». А 30 декабря 2009 года состоялось сразу девять судебных заседаний в один день. 14 апреля 2010 года – пять заседаний в Высшем хозяйственном суде Украины. В чем только не обвиняли: и в незаконном использовании средств, и в коррупции. Но ничего не доказали. Могу сказать одно: никогда ни копейки не потратил незаконно. Кофе и чаи за счет завода не покупали даже для гостей. Бухгалтерию и другие службы с отчетами возили своими личными машинами, – утверждает Николай Болмаков.

– Особый случай был 31 июля 2009 года: в 18:00 «Укрграфит» без предварительного согласования снял всю свою охрану с нашей промплощадки, где, кстати, находилась и их материальная часть. В спешном порядке в этот же день до 22:00 пришлось нанимать и заводить специализированную охрану, которая затем почти год охраняла завод законно, но «бесплатно», за что потом на меня было открыто очередное уголовное дело за якобы незаконную выдачу им векселей. Мои действия по защите интересов завода и коллектива были оправданы Высшим хозяйственным судом Украины.

 «Коламбия пикчерз» не представляет

– Несмотря на постоянные суды и нехватку средств, в 2010 году мы таки нашли возможность поехать на международную выставку в Москву, – рассказывает Болмаков. – Там были представлены различные пластики и углепластики ведущих производителей мира. Мы показали свои лучшие образцы, в том числе спецткани. У «Углекомпозита» был один из самых посещаемых стендов. Профильные специалисты в несколько рядов стояли, чтобы увидеть и пощупать нашу продукцию. Директор российского холдинга «Аргон» (они работали по тем же темам) несколько раз подходил. Он не верил, что мы, Украина, и конкретно Запорожье, можем такое делать. И кто это оценил? Верткие китайские представители пытались в буквальном смысле украсть образцы.

В Запорожье мы возвратились с заслуженным почетным дипломом и огромным количеством предложений к сотрудничеству. Только одна итальянская компания предложила подписать договор на 8 млн евро в год. И это при том, что к концу 2009 года на зарплату разросшемуся до 118 человек коллективу «Углекомпозита» было необходимо всего 1,5 млн грн. (с учетом накопившейся задолженности по зарплате и отчислениям). До 2012 года планировалось увеличить штат до 250 человек.

С нами еще раньше хотел работать «Росатом»: мы самостоятельно, без помощи государства, выиграли тендер на изготовление изделий для переработки отходов ядерного топлива. В апреле 2009-го на наш завод приезжал генеральный директор НИИ атомных реакторов РФ по вопросу заключения соответствующего договора по изготовлению специзделий в общей сложности до 60 млн долларов в год. А дальше «не сложилось» из-за отсутствия доступа к оборудованию.

У нас было стабильное сотрудничество с «Мотор Сичью» в области изготовления тепловых узлов и высокотемпературной теплоизоляции для их печей. После выставки 2010-го технологиями «Углекомпозита» заинтересовались «Российские железные дороги». Им нужно было делать неметаллические тормозные колодки с повышенным ресурсом. Углекомпозит нужен и в химической промышленности, т.к. любая деталь из него устойчива к кислотам и щелочам при высоких температурах. В общем, предложения на изготовление нашей продукции в разные годы поступали от более чем 280-ти компаний из России, Гонконга, США, Италии, Франции, Японии, Израиля, Великобритании.

Все мои отчеты о проделанной предприятием работе или графики погашения задолженности по зарплате во все инстанции завершались примерно следующим текстом: «На сегодняшний день заблокирована возможность надлежащего исполнения ОАО «Углекомпозит» своих договорных обязательств по всем вышеуказанным контрактам по причине ареста расчетных счетов и отказа ОАО «Укр-графит» в заключении договора аренды ранее «проданной» им нашей матчасти». Но помощи заводу не было. Мало того, я знаю, что сейчас ракетные раструбы КБ «Южное» делает из спецметалла, это все равно что из золота или платины. Государство тратит большие деньги, вместо того чтобы отстоять уже готовое предприятие с его наработками, связями и имиджем.

Итого?

В одной статье рассказать обо всех перипетиях в истории многострадального предприятия просто невозможно. Повествование о теневых схемах, неразумном распоряжении собственностью, халатности, нежелании вникать в проблемы завода со стороны ответственных министерств и ведомств заняло бы не один том. Коллектив «Углекомпозита», по словам Николая Болмакова, несколько раз писал письма с просьбой о помощи Президенту Украины Виктору Януковичу, многократно обращался во все органы исполнительной власти, Верховную Раду, Генпрокуратуру и суды… Пока, во всяком случае так утверждает экс-директор ОАО «Углекомпозит», ответа, равно как и данных о возрождении производства на предприятии, нет.

Сергей ОЖГИХИН