Так кем же был Тарас Шевченко?

В последние годы появилось немало публикаций и даже книг о том, личностью какого склада на самом деле был один из символов украинской нации – Тарас Шевченко. Конечно, не все из них претендуют на истинность в целом, однако отдельные факты говорят о том, что Кобзарь в сегодняшнем представлении и в представлениях его современников – это два разных человека. Не претендуя на истину в последней инстанции, редакция ПОЗИЦИИ предлагает выдержки из публикаций, дающие читателю основание самостоятельно судить, насколько все-таки он был велик – Тарас Шевченко?

«Дегтю больше, чем самой поэзии»

«…Любопытно мнение Н.В. Гоголя о Шевченко. «В 1851 году молодой писатель Г.П. Данилевский и профессор Московского университета О.М. Бодянский посетили Н.В. Гоголя (1809–1852). Описание визита находим в работе Данилевского «Знакомство с Гоголем»:

…«А Шевченко?» – спросил Бодянский. Гоголь на этот вопрос с секунду помолчал и нахохлился. На нас из-за конторки снова посмотрел осторожный аист. «Как вы его находите?» – повторил Бодянский. – «Хорошо, что и говорить, – ответил Гоголь, – только не обидьтесь, друг мой... вы – его поклонник, а его личная судьба достойна всякого участия и сожаления...» – «Но зачем вы примешиваете сюда личную судьбу? – с неудовольствием возразил Бодянский. – Это постороннее... Скажите о таланте, о его поэзии...»

«Дегтю много, – негромко, но прямо проговорил Гоголь, – и даже прибавлю, дегтю больше, чем самой поэзии. Нам-то с вами как малороссам это, пожалуй, и приятно, но не у всех носы, как наши. Да и язык...»

Бодянский не выдержал, стал возражать и разгорячился. Гоголь отвечал ему спокойно. «Нам, Осип Максимович, надо писать по-русски, – сказал он, – надо стремиться к поддержке и упрочнению одного, владычного языка для всех родных нам племен. Доминантой для русских, чехов, украинцев и сербов должна быть единая святыня – язык Пушкина, какою является Евангелие для всех христиан, католиков, лютеран и гернгутеров. А вы хотите провансальского поэта Жасмена поставить в уровень с Мольером и Шатобрианом».

– «Да какой же это Жасмен? – крикнул Бодянский. – Разве их можно равнять? Что вы? Вы же сами малоросс!»

«Нам, малороссам и русским, нужна одна поэзия, спокойная и сильная, – продолжал Гоголь, останавливаясь у конторки и опираясь на нее спиной, – нетленная поэзия правды, добра и красоты. Я знаю и люблю Шевченко как земляка и даровитого художника; мне удалось и самому кое-чем помочь в первом устройстве его судьбы. Но его погубили наши умники, натолкнув его на произведения, чуждые истинному таланту. Они все еще дожевывают европейские, давно выкинутые жваки. Русский и малоросс – это души близнецов, пополняющие одна другую, родные и одинаково сильные. Отдавать предпочтение одной в ущерб другой невозможно. Нет, Осип Максимович, не то нам нужно, не то. Всякий пишущий теперь должен думать не о розни; он должен прежде всего поставить себя перед лицо Того, Кто дал нам вечное человеческое слово...»

(Из книги Грекова Н.А., Деревянко К.В., Боброва Г.Л. «Тарас Шевченко – крестный отец украинского сепаратизма», Луганск, 2005г.)

Развенчание мифов

Писатель Олесь Бузина, автор книги «Вурдалак Тарас Шевченко»: «…Меня давно донимал проект настоящей, правдивой книжки о Шевченко. В голове моей то и дело вспыхивала строчка, так и не вошедшая потом в окончательный текст: «Та немало кpoвi й на вусах Тараса Григоровича»...
Националистическая пресса подвалами печатала обращения к президенту и генеральному прокурору. Меня требовали отдать под суд, распять, растерзать, посадить в тюрьму, изгнать из страны. Я был обвинен во всех грехах, которые можно было вообразить. А также в тех, которые вообще не поддаются воображению. Самое смешное, что среди подписывавших эти обращения было полно перекрасившихся советских холуев и бывших стукачей КГБ, числившихся теперь академиками, депутатами и «совестью» нации.

Другой бы на моем месте испугался.

Но не я. Я помнил, что происхожу из древнего казачьего рода. Что впервые фамилия Бузина появилась на страницах украинской истории в Зборовском реестре 1649 года, где в Иваньковской сотне Уманского полка значился некий Михайло Бузина. Что среди моих предков есть царские и советские офицеры, герои войн, репрессированные, раскулаченные. Что на памятнике погибшим воинам в селе моего деда четыре раза подряд с разными инициалами стоит фамилия Бузина.

XX век прошелся по ним, как паровой каток. Но они выстояли. А значит, и я должен быть их достоин. За моей спиной стояли поколения победителей. Я тоже не имел права проигрывать.

…Мой метод был прост. Я взял толстый том воспоминаний о Тарасе, вышедший в советское время, и стал его читать. Как только начиналось интересное место, сразу же шли три точки, означающие, что тут цензурный пропуск. Я аккуратно переписал все выходные данные мемуаров, а потом отправился в Историческую библиотеку в Печерской лавре и отксерокопировал каждый из них по дореволюционным изданиям. Большинство этих запретных текстов были опубликованы в замечательном журнале «Киевская старина».

Тарас предстал в них абсолютно… – он пил, гулял, пресмыкался пред власть имущими, проклинал их потом за свое пресмыкательство, шлялся по публичным домам, болел триппером, забирал у своей невесты подаренные ей тряпки...

А в это время в суды поступали все новые иски.

Я судился и искал издателя одновременно. 30 октября после слушания по иску СПУ при выходе из Подольского суда в Киеве на меня напала взбесившаяся толпа во главе с уголовником – мастером спорта по боксу, отмотавшим срок за педофилию. Ну и странные же попадаются иногда «защитнички» у Кобзаря! Воистину «добрые» чувства своей лирой, точнее – бандурой он пробуждал!

И снова мне повезло. Если бы этим скотам удалось сбить меня с ног, я был бы труп. Но на помощь мне бросился единственный пришедший на заседание журналист – Андрей Кислов. Мне удалось вырваться из лап толпы и заскочить в комнату судьи. Я отделался перебитым носом, рассеченной бровью, сотрясением мозга и двумя неделями в больнице скорой помощи.

Все иски по «Вурдалаку» я выиграл. Как не соответствующим истцам было отказано «Просвитe», Союзу писателей Украины и даже тому «потомку», который не умел разговаривать по-украински. Закон был на моей стороне. По нашему законодательству предъявлять мне претензии мог только сам Тарас, его родители, братья, сестры и дети. Но даже если бы они были живы, я выиграл бы и у них. Потому что каждое слово в моей книге – правда, подтвержденная документально...»

Взгляд с другой стороны

А вот выдержки из обсуждения статей на форумах:

«Бузина – писатель никакой, или, вернее, вообще не писатель. Бумагомаратель – это да. Бульварный писака? Сколько угодно. И считаю я так не потому, что он кого-то или что-то развенчал – даже если он напишет пасквиль «Пушкин – насильник крепостных девок», мне от этого ни жарко, ни холодно. И Шевченко уж как-нибудь продержится даже с такими «развенчиваниями», и Пушкину ничего не будет.

Язык у Бузины – на уровне троечника седьмого класса очень средней школы, а те глупости, которые он преподносит как великое откровение, не стоят даже бумаги, на которой они напечатаны. Для меня Шевченко никогда не был идолом, и его творчество я всегда любила именно, как творчество, а не как «наше все». А наш убийственный развенчатель всего подряд и чего попало – просто конъюнктурщик. Я тут недавно прочла его опус новый, «Верните женщинам гаремы» – и плакала от смеха. Ей-богу, вернулась бы в гарем, если бы Бузину кто-то сделал евнухом. На моих глазах…»

«Проблема языка, на котором говорят дикторы – это проблема дикторов, нашего ТВ, тупости, лени и нежелания учить родной язык. Но уж точно не Тараса Шевченко.

А Олесь Бузина – конъюнктурщик, а никакой не историк. Он типичное дитя времени. Главное – пиар. Вот он и пиарнул – громко и с запахом.
Он из той породы, какие в Храмах устраивают конюшни, и производство грязи считают важнейшим действом своей жизни. Пусть их. Это его выбор».

Легко посягать на святыни

Кандидат филологических наук, доцент кафедры украинской литературы и компаративистики института филологии Бердянского педагогического университета Ольга Новик:

– Шевченко с его философичностью, гуманизмом – как большой колодец, в который можно погрузиться и набраться живительной влаги для того, чтобы развиваться дальше.

Он прожил 47 лет. Его становление проходило с шести до тринадцати лет. Потом Шевченко переезжает вместе с семьей Энгельгардта в Вильно (Вильнюс). Оттуда пешком отправляется в Петербург. Как взрослый сознательный человек он пробыл в Украине совсем недолго. Три года он путешествовал по Украине. Но, несмотря на все это, даже находясь в ссылке, он думал об Украине и писал о ней. Находясь в русскоязычном окружении, вполне мог перейти на русский язык, но он этого не сделал. Значит, это сознательно. Не каждый из нас сможет так же поступить. А Шевченко не отрекся. Наверное, так было дано ему от Бога. Так что в чем-то он и пророк, и мессия, а где-то – и наша совесть. Потому что не каждый из нас сможет быть таким, как он. Если бы мы знали Шевченко лучше, то и воспринимали бы его по-другому. Его, как и Библию, нужно открывать для себя постепенно.

Шевченко сейчас выносят за пределы просто украинского доморощенного гения, который сделал что-то для украинской культуры. Он человек мирового масштаба. Мы говорим о Шевченко как о поэте, а он видел себя в первую очередь художником, а уже потом стал серьезно относиться к написанию своих поэзий. Он был очень образованным человеком, человеком с европейским образованием. Он знал многих своих современников, и они его знали. Подтверждением этого является не только то, что мы в Украине его изучаем, но и то, что его изучают и издают за границей. Шевченко сейчас пытаются рассмотреть именно в мировом контексте. Есть у него и байронические поэмы, и тексты, которые стоят на одном уровне с лучшими представителями той эпохи. И в то же время он вобрал в себя лучшее из нашего устного народного творчества и сумел подать литературным языком.

Несколько лет назад в свет вышла книга журналиста Олеся Бузины «Вурдалак Тарас Шевченко». На научное исследование такая интерпретация биографии писателя и художника не тянет, но шума наделала много. Мнение Олеся Бузины, бесспорно, имеет право на существование. Но и в нем достаточно усмотреть одну простую истину: не стоит обожествлять человека, даже гениального. В заключение приведу цитату из того же Шевченко:

«Не так тії вороги,
Як добрії люди –
І окрадуть жалкуючи,
Плачучи осудять»…

Разве это не могло быть сказано сегодня?