Как Сталин убил бердянскую летчицу-рекордсменку Полину Осипенко

Однажды – в апреле 1941 года, на совещании в наркомате обороны СССР, когда разговор зашел о высокой аварийности в советской авиации, на прямой вопрос Сталина, почему это происходит, тридцатилетний заместитель наркома обороны СССР по авиации, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации Павел Рычагов ответил так же прямо: «Потому, что вы заставляете нас летать на гробах!»

Этот ответ стоил Герою-генералу жизни, хотя он сказал правду: на том же совещании ведь было особо подчеркнуто, что в СССР «ежедневно в среднем гибнут при авариях и катастрофах два-три самолета, что составляет в год 600-900 самолетов». Чудовищная цифра, если вдуматься в нее. Потому что за ней – оборвавшиеся жизни пилотов. Пилотов, погибших в расцвете лет. Валерию Чкалову, например, разбившемуся во время испытательных полетов 15 декабря 1938 года, было 34 года, погибшей 11 мая 1939 года бердянской летчице, установившей несколько мировых рекордов, не побитых, кстати, до сих пор, Герою Советского Союза, майору Полине Осипенко – 31 год.

Личная жизнь

Родилась будущая летчица, которая во второй половине тридцатых годов была, пожалуй, самой известной женщиной в СССР, в селе Новоспасовка Бердянского уезда в семье сапожника Дениса Дудника. Ее земляками, между прочим, были несколько известных махновцев:

командир 2-го Азовского корпуса Повстанческой Армии (махновцев) Трофим Вдовиченко [расстрелян ЧК в мае 1921 года в Александровске (Запорожье)],

начальник административно-организационного отдела совета революционных повстанцев Украины (махновцев) Василий Куриленко [убит в бою с красными близ станции Лозовой в июле 1921 года],

начальник штаба Повстанческой армии (махновцев) Виктор Белаш [автор книги «Дороги Нестора Махно»].

Однако к «врагам народа», как долгое время называли сторонников мятежного батьки Махно ни семья Полины, ни она сама отношения не имела. Напротив: в феврале 1926 года она вышла замуж за красного военного летчика Степана Говяза, тоже уроженца Новоспасовки. Ему Полина и обязана летной карьерой: в апреле 1931 года, бросив свою птицеферму, где она работала после окончания курсов птицеводов, Полина уехала к Степану – в Качинскую школу летчиков.

В 1933 году дороги супругов разошлись: Полину, которая только-только закончила летную школу, направили в Харьковский гарнизон [затем были Киевский военный округ и Москва], а Степана – в Ростовскую область. И больше они не виделись: в 1934 году Полина вторично вышла замуж за однополчанина Александра Осипенко, ставшего после войны в Испании Героем Советского Союза, а Степан…

а капитан Степан Говяз погиб в лагерях НКВД.

Даже не известно, где и когда. Единственное, что известно — он был посмертно реабилитирован: на портале «Жертвы политического террора в СССР» — со ссылкой на информационный центр ГУВД Ростовской области, отмечается, что Говяз Степан Мефодьевич, родившийся в 1902 году, реабилитирован 22 ноября 2001 года.

А не так давно на странице в соцсетях «Генеалогия и семейная история» я нашел свадебное фото Степана и Полины. Разместившая снимок Галина Рудакова сопроводила его следующим рассказом [цитирую дословно]: «Этому снимку больше 90 лет, его хранила моя бабушка, затем — мама. Это — свадьба летчика Степана Мефодиевича Говяза и Полины Денисовны Дудник. Степан — первый муж Полины, которая, благодаря ему, тоже стала летчицей, позже — Героем Советского Союза [миру известна как Полина Осипенко; второй ее муж — Александр Осипенко, тоже летчик, Герой Советского Союза]. Степан Говяз был двоюродным братом моего родного деда Василия Ляшенко. Дед гулял на их свадьбе и получил это фото на память. О Полине есть очень много воспоминаний, а о Степане очень мало информации. Известно, что он попал в ГУЛАГ. В заключении постоянно держал при себе свадебное фото. В последнем письме, датированном 4 марта 1941 года, писал матери, что остаются считанные дни до его освобождения. А дальше — полная неизвестность. Где он делся, где похоронен? Домой он так и не вернулся».

Почему Полина его предала, не замолвила за него слова, хотя могла это сделать, объяснить не могу.

Рекорды

В 1936 году на всесоюзном совещании жен командного состава РККА Полина Осипенко заявила: «Обещаю летать выше всех девушек мира!» В том же году летчик-истребитель Осипенко получила первую награду — орден Трудового Красного Знамени. Причем не за летные заслуги, а «за энергичную работу среди жен командного и начальствующего состава и за активное участие в культурно-просветительной работе в частях Рабоче-Крестьянской Красной Армии»

Ну а свой первый рекорд Полина установила 22 мая 1937 года, поднявшись на самолете МП-1 бис [«морской пассажирский первый»] на высоту 8864 метра, побив рекорд итальянской летчицы Негронэ [для самолетов с поршневыми двигателями] сразу на три тысячи(!) метров. Во второй полет Полина ушла 25 мая. С грузом в 500 килограммов она поднялась на высоту 7605 метров, что тоже оказалось рекордом мира. Вечером того же дня летчица снова в воздухе — с грузом в тонну! Итог – 7009 метров и посадка в Севастопольской бухте.

Эти рекорды до сих пор остаются в силе.

Ровно через год с летчицей Верой Ломако и штурманом Мариной Расковой Полина устанавливает на гидросамолете рекорд полета по замкнутому кругу — 1749 километров. Маршрут следования: Севастополь — Евпатория — Очаков – Севастополь. Время полета — девять с половиной часов. Одновременно он стал мировым рекордом полета на дальность по кривой. Но Полине мало этого и она замышляет перелет через всю страну: от моря Черного до моря Белого — из Севастополя в Архангельск.

На очередной рекорд — по дальности полета, женский экипаж во главе со старшим лейтенантом Полиной Осипенко ушел 2 июля 1938 года. За 10 часов 33 минуты гидросамолет МП-1, пролетев по маршруту Севастополь — Киев — Новгород — Архангельск со средней скоростью 228 км/ч, оставил позади 2416 километров.

За перелет отважные воздухоплавательницы были награждены орденами Ленина и повышены в званиях. А поэт Александр Твардовский – будущий автор легендарного «Василия Теркина», посвятил командиру экипажа свое стихотворения «Полина», в котором есть такое строки:

Над великой русскою равниной,

Над простором нив, лесов и вод

Летчица, по имени Полина,

Совершила славный перелет.

Имя бывшей бердянской птичницы стало популярным, ее знала вся страна.

Ну, а свой самый главный полет Полина совершила вторым пилотом в экипаже, которым командовала Валентина Гризодубова [штурман Марина Раскова]. Вылетев 24 сентября 1938 года из Москвы на самолете Ант-37 «Родина» на Дальний Восток, за 26 часов 29 минут летчицы одолели 6450 километров.

Очередной мировой рекорд!

И — указ [от 2 ноября 1938 года] Президиума Верховного Совета СССР о присвоении летчицам [первым женщинам!] звания «Герой Советского Союза».

Пропавшая «Родина»

Конечно же, о сверхдальнем перелете узнал вскоре весь мир. Но мало кто до сих пор знает, что, перелетев через всю страну, на Дальнем Востоке самолет… пропал: он совершил в тайге вынужденную посадку, а его экипаж не смог связаться с миром по рации: она не работала.

Такая подготовка к полету была. И такой у экипажа штурман, отвечавший за радиостанцию, был. К слову, Марине Расковой пришлось над тайгой прыгать с парашютом. Она благополучно приземлилась, услышала сигнальные выстрелы удачно посадивших самолет летчиц и пошла на них. И шла десять дней. Потому что пошла… в противоположную сторону.

Поиски пропавшего самолета начались сразу по истечении расчетного времени полета. Мобилизовали все силы, какие только можно было. В поисках задействовали около пятидесяти самолетов, десятки пеших отрядов. Искали «Родину» от Читы до Сахалина, а обнаружил ее 3 октября в 13.30 по местному времени пилот гидросамолета Михаил Сахаров в 14-ти километрах северо-восточнее поселка Дуки. О чем тут же отбил телеграмму в Москву руководивший поисковыми работами командующий ВВС 2-й отдельной Дальневосточной Краснознаменной армии комдив Яков Сорокин.

Утром 4 октября экипажу распластанного на болоте самолета сбросят на парашютах резиновые сапоги, термос с горячим какао, шоколад и карту района. Еще через сутки на парашютах спрыгнут спортивные комиссары, отвечающие за сохранность бараграфов – приборов, фиксировавших беспосадочность полета, а также военврач. А к вечеру эвенк-проводник приведет к «Родине» поисковый отряд. Заработает походная радиостанция.

Марина Раскова подошла к лагерю 5 октября, а 6 октября, около одиннадцати утра, отряд двинулся к Амгуни. Почти сутки продирались через тайгу, затем день шли на лодках до поджидавшего их катера «Дальневосточник». На нем летчиц доставили в Керби, а оттуда – в Комсомольск. Далее найденных летчиц на пароходе «Красный монитор» доставят в Хабаровск и спецпоездом отправят в Москву.

Но это еще не вся история перелета.

На рассвете 4 октября, когда «Родина» уже была обнаружена, из Хабаровска в Комсомольск вылетели тяжелые бомбардировщики ТБ-3РН и ТБ-3. Дозаправившись в Комсомольске, они взяли курс на тайгу. В первой машине летели комдив Яков Сорокин и основная группа десантников, которые должны были выпрыгнуть к ожидавшим на болоте подмоги летчицам, во второй – командир 202-й авиабригады Иван Еременко. На подлете к месту посадки «Родины» бомбардировщиков догнал самолет «Дуглас». Откуда он взялся, никто понятия не имел. Пилот «Дугласа», наверное, решил справа обойти ТБ-3РН, который неспешно полз на пятисотметровой высоте. Скорее всего, летчик ошибся в расчетах и неожиданно «Дуглас» ударил крылом в хвостовую часть, а затем в правое крыло бомбардировщика и тут же вспыхнул и начал падать. После удара огромный ТБ-3РН пошел вверх, сделал половину петли, потом опустил нос и в перевернутом положении врезался в землю. В момент, когда бомбардировщик перевернулся в воздухе, от него отделились четыре комочка, над которыми почти сразу же раскрылись парашюты. Фамилии спасшихся известны. Это были Наумов, Шарков, Хоркин и Рапохин. Герой гражданской войны комдив Яков Сорокин погиб вместе с другими, оставшимися на борту одиннадцатью членами экипажа бомбардировщика.

Из «Дугласа» спастись вообще не удалось никому. Потом в кабине самолета по обгоревшим ромбам на петлицах опознают флаг-штурмана ВВС СССР, Героя Советского Союза комбрига Александра Бряндинского. Его тело вынесут из тайги и похоронят в Комсомольске. Тела остальных пятнадцати погибших при столкновении «Дугласа» и ТБ-3РН [Сорокина, Земцова, Марценюка, Морозова, Заботкина, Андреева, Соскова, Кудимова, Медведева, Лещикова, Раппопорта, Лесникова, Шевченко, Черепахина и Микусева] выносить не станут. Никаких сообщений о случившемся ни в газетах, ни по радио, естественно, не последует. Мало того, подробности трагедии в дальневосточной тайге были строжайше засекречены. За разглашение тайны поисков «Родины» можно было запросто угодить в ГУЛАГ. Что и произошло в 1939 году с одним из местных охотников, который случайно набрел на место катастрофы самолетов. Кое-как собрав останки погибших и схоронив их под лиственницей, охотник отправился в ближайший к месту авиакатастрофы поселок Дуки с просьбой к тамошнему начальству выделить людей и организовать перезахоронение. Охотника внимательно выслушали и… арестовали. Судили его как японского шпиона. По 58-й статье УК он получил пятнадцать лет лагерей.

Лишь спустя тридцать лет(!) после трагедии, летом 1968 года, жители поселка Дуки вновь обнаружили место столкновения самолетов. В густых зарослях обнаружился малоповрежденный «Дуглас» и истлевший ТБ-3РН. Нашлись также некоторые вещи погибших. А кругом валялись человеческие кости, много костей. Собранные останки вывозили на двух вызванных из Комсомольска самолетах…

Получается, что экипаж «Родины» к своим геройским званиям прилетел, оставив в тайге…15 трупов. Кстати, столкновение самолетов в воздухе находившиеся возле «Родины» Валентина Гризодубова и Полина Осипенко видели.

А в 1990 году на месте давней трагедии в тайге побывала комиссия общества охраны памятников из Комсомольска. Она тоже обнаружила непогребенные останки и хорошо сохранившийся хвост «Дугласа». После реставрации на местном заводе он стал основой памятника, установленного в Комсомольске, по улице Кирова – напротив дома №49, в котором осенью 1938 года останавливались летчицы-рекордсменки.

Роковой полет

Согласно официальной биографии, «Полина Денисовна Осипенко погибла в авиационной катастрофе 11 мая 1939 года, отрабатывая полеты вслепую на самолете УТИ-4, во время учебно-тренировочных сборов вместе с начальником главной летной инспекции ВВС РККА, Героем Советского Союза Анатолием Серовым. Их прах помещен в урнах в Кремлевской стене на Красной площади в Москве».

Долгие годы – многие десятилетия, это официальное сообщение оставалось едва ли не единственной информацией о событиях рокового для двух Героев Советского Союза дня.

А когда появился доступ к архивам, среди документов, помеченных грифом «Секретно», я отыскал датированный 4 июня 1939 года приказ наркома обороны СССР «О мерах по предотвращению аварийности в частях военно-воздушных сил РККА» [подписан маршалом Климом Ворошиловым]. В нем, в частности, особо подчеркнуто, что

«число летных происшествий в 1939 году, особенно в апреле и мае месяцах, достигло чрезвычайных размеров. За период с 1 января до 15 мая произошло 34 катастрофы, в них погибло 70 человек личного состава. За этот же период произошло 126 аварий, в которых разбит 91 самолет. Только за конец 1938 и впервые месяцы 1939 гг. мы потеряли пять выдающихся летчиков — Героев Советского Союза, пять лучших людей нашей страны — тт. Бряндинского, Чкалова, Губенко, Серова и Полину Осипенко».

Как тут ни вспомнить обвинение, брошенное в лицо Сталину генералом Павлом Рычаговым, о котором шла речь в самом начале материала: «Вы заставляете нас летать на гробах!» Но разве можно было допустить, чтобы хотя бы тень подозрения в том, что в СССР производится очень некачественная авиационная техника, упала на вождя? Нет, конечно же. И маршал Ворошилов изрекает:

«Эти тяжелые потери являются прямым результатом преступного нарушения специальных приказов, положений, летных наставлений и инструкций».

Сами погибшие, мол, во всем виноваты. И в четвертом пункте своего приказа маршал уточняет:

«Два Героя Советского Союза — начальник летной инспекции ВВС комбриг Серов и инспектор по технике пилотирования Московского военного майор Полина Осипенко погибли потому, что организация тренировки по слепым полетам на сборах для инспекторов по технике пилотирования, начальником которых являлся сам комбриг Серов, не была как следует продумана и подготовлена, а главное, полет комбрига Серова и майора Полины Осипенко, выполнявших одну из первых задач по полету под колпаком, производился на высоте всего лишь 500-600 метров вместо установленной для этого упражнения высоты не ниже 1000 метров. Это безобразное, больше того, преступное нарушение элементарных правил полетов, обязательных для каждого летчика, и начальников в первую голову, и явилось роковым для Серова и Полины Осипенко.

Этот последний случай является ярким свидетельством того, что нарушение правил полетной работы не может пройти безнаказанно ни для кого, в том числе и для самых лучших летчиков, каковыми в действительности и являлись погибшие товарищи Серов и Полина Осипенко».

Вот так, одним росчерком пера под приказом нарком превратил в преступников летчика-истребителя, участника боев, в том числе и ночных, в Испании Анатолия Серова [выражаясь современным языком, он там был «ихтамнетом»] и вчерашнюю бердянскую птичницу, научившуюся взлетать выше всех женщин мира, Полину Осипенко. Хотя даже мне, далекому от авиации человеку, очевидно, почему Анатолий и Полина «выполняли одну из первых задач по полету под колпаком» на сверхмалой высоте: да они же ситуацию максимально приближали к боевой!

А потом в журнале, о существовании которого многие, включая меня, просто не подозревали, я обнаружил рассекреченное донесение начальнику политуправления РККА армейскому комиссару первого ранга Льву Мехлису «О катастрофе самолета УТИ-4, пилотируемого начальником центрального сбора по слепым полетам при Рязанских авиационных курсах усовершенствования Героем Советского Союза, комбригом тов. Серовым и слушателем сбора, Героем Советского Союза, майором тов. Осипенко».

Журнал это называется «Вестник архивиста». Политдонесение в нем обнародовал доктор исторических наук Валентин Сахаров.

Цитирую его [с незначительными сокращениями]:

«Доношу, что сегодня, 11 мая, произошло большое несчастье — погибли при катастрофе УТИ-4 во время выполнения учебного полета лучшие люди нашей Родины: начальник сбора, Герой Советского Союза, комбриг тов. Серов и участник сбора, Герой Советского Союза, майор тов. Осипенко.

Катастрофа произошла при следующих обстоятельствах.

На основании приказа военного совета ВВС РККА от 9 мая сего года при Рязанских авиационных курсах усовершенствования начали работать центральные сборы по слепым полетам истребителей авиации со своими самолетами и обслуживающим составом — инженеры, авиатехники, мотористы.

9 мая сего года на центральные сборы прибыли начальник сбора, Герой Советского Союза, комбриг тов. Серов и участник сбора, Герой Советского Союза, майор тов. Осипенко. Для обслуживания комбрига тов. Серова прибыл самолет типа УТИ-4 выпуска 24.06.1938 года завода № 21 с ресурсом до 1-го ремонта 350 часов. Имеет налет 49 часов. Сделал фигур 210, посадок 193. В ремонте не был. С мотором М-25-А от 21.05.1938 г. завода № 19. Мотор наработал на земле 15 часов 50 минут и в воздухе 33 часа 10 минут.

11 мая в 8 часов 02 минуты вылетели с Дягилевского аэродрома на самолете УТИ-4 для выполнения учебного задания, задачи третьей организационно-методических указаний по обучению слепым полетам летчиков–истребителей, упражнение № 3 «виражи и змейки в горизонтальной плоскости и развороты на заданный курс под колпаком» на высоте 1000 метров. Экипаж самолета в составе инструктора в передней кабине Героя Советского Союза, комбрига тов. Серова и летчика в задней закрытой кабине под колпаком Героя Советского Союза, майора тов. Осипенко. Полет происходил по маршруту: Дягилевский аэродром — отведенная зона № 1, район Рыбное, дер. Высоково. Самолет возвратился с полета на Дягилевский аэродром в 8 часов 40 минут и после осмотра и заправки горючим вылетел вторично в 8 часов 49 минут с тем же заданием и по тому же маршруту. Экипаж самолета обменялся местами, где инструктором в передней открытой кабине была Герой Советского Союза, майор тов. Осипенко и в задней закрытой кабине под колпаком — Герой Советского Союза, комбриг тов. Серов. Так как через 51 минуту самолет на аэродром не вернулся, по приказанию помощника начальника сбора майора тов. Абрамычева в 9 часов 45 минут послан самолет УТИ-4 с летчиком — слушателем сбора майором тов. Литвиновым на розыски. Через 15 минут, вернувшись с полета, майор тов. Литвинов доложил, что обнаружил разбитый самолет в районе деревни Высоково и около него толпу людей. Немедленно в этот район была выслана санитарная машина и руководящий состав сбора. На месте установлено следующее:

с самолетом УТИ-4 произошла катастрофа, погиб экипаж — Герои Советского Союза, комбриг тов. Серов и майор тов. Осипенко. Самолет врезался в землю и разбит между деревнями Фурсово и Высоково, что в 25 километрах северо-западнее Рязани, в 17 километрах от Дягилевского аэродрома. По нашим предположениям, наиболее вероятной причиной катастрофы является следующее: имея богатейший практический опыт в технике пилотирования в любых условиях, Герой Советского Союза, комбриг тов. Серов и майор тов. Осипенко безгранично доверяли друг другу в технике пилотирования под колпаком. Во всех предыдущих полетах действительно летчик, находившийся под колпаком, выходил из любого положения и выводил самолет в нормальный режим полета. В данном полете, в котором произошла катастрофа, комбриг тов. Серов, выполняя полет по прямой, допускал крен и снижение самолета, в результате чего, подходя к зоне, самолет имел высоту от 500 до 300 метров. По показаниям очевидцев, на этой высоте тов. Серов приступил к выполнению виражей под колпаком. Первый вираж был выполнен правильно, но при переходе в другой вираж сильно задрал самолет, вследствие чего самолет потерял скорость и свалился в штопор. Майор тов. Осипенко, допуская раньше комбригу тов. Серову ошибки, с которыми он справлялся, не ожидала штопорного положения и ждала, что тов. Серов выведет самолет в нормальное положение. Комбриг тов. Серов, не поняв из показания приборов, что самолет находится в штопорном положении, пытался поставить его в нормальное положение сам и поэтому первое движение со стороны майора тов. Осипенко он парировал своими движениями. Тов. Осипенко, видя угрожающее положение самолета на малой высоте решительными движениями прекращает вращение на штопоре, но вследствие потери высоты и без того малой, не успела вывести самолет из пикирования, самолет врезался в землю.

Центральная аварийная комиссия ВВС РККА под председательством бригадного инженера тов. Репина дает заключение, что самолет врезался в землю под углом 55 градусов с работающим мотором на малых оборотах [700-900 оборотов в минуту] с показанием приборов: техническая скорость 210 километров в час, зажигания обоих магнето включены, пожарный кран открыт. Все органы управления самолетом комиссией признаны исправно работающими до последнего момента катастрофы.

При разборке мотора также каких-либо дефектов не обнаружено, следовательно, наиболее вероятной причиной катастрофы является:

1). Потеря высоты до 500-300 метров вместо заданной не ниже 1000 метров.

2). Совершая полет под колпаком, Герой Советского Союза, комбриг тов. Серов допустил пилотажную ошибку на малой высоте, потеряв скорость, свалился в штопор.

Инструктор-контролер Герой Советского Союза, майор тов. Осипенко не успела своевременно вмешаться в управление самолетом и скорректировать допущенную ошибку, вследствие чего самолет, прекратив штопорное вращение из пикирующего положения, врезался в землю. Военком сбора полковой комиссар С. Першин (подпись)».

Получив политдонесение, Мехлис в тот же день направил снятые с него копии секретарям ЦК ВКП(б) Сталину, Андрееву, Жданову, Маленкову, наркому обороны СССР Ворошилову и председателю Совета народных комиссаров СССР Молотову с сопроводительным письмом следующего содержания: «Представляю копию донесения полкового комиссара Першина об обстоятельствах катастрофы самолета УТИ-4, во время которой погибли Герои Советского Союза комбриг Анатолий Серов и Полина Осипенко».

Политбюро ЦК ВКП(б) было извещено об их гибели сразу же после установления факта катастрофы и в тот же день, 11 мая, был рассмотрен вопрос «О похоронах тт. Серова и Осипенко». Было решено:

«организовать правительственную комиссию по похоронам тт. Серова и Осипенко в составе тт. Булганина (председатель), Буденного, Мехлиса, Щербакова, Лактионова, Смушкевича, Гризодубовой и Расковой», похороны «принять на счет государства», захоронить «на Красной площади у Кремлевской стены».

Во время похорон урну с правом Анатолия Серова нес Сталин, урну с прахом Полины Осипенко – Молотов.

К сожалению, четкого вывода, что же стало причиной гибели двух опытных, может быть, самых опытных в СССР пилотов, не сделано до сих пор. Однако разбирающиеся в летном деле люди сходятся в одном:

испытываемый Полиной Осипенко и Анатолием Серовым самолет был очень капризной машиной — не прощал малейшего отклонения от режима полета. Там, где полет любой другой модели можно было бы выправить, УТИ-4 был безнадежен – не выходил из штопора.

«Вы заставляете нас летать на гробах!»

***

Судьба Героя Советского Союза, генерала Павла Рычагова, вздумавшего спорить с самим Сталиным, оказалась более, чем трагической: он был без суда — по личном распоряжению Лаврентия Берии, расстрелян 28 октября 1941 года в поселке Барбыш вблизи Куйбышева. Вместе с ним расстреляли и его жену, заместителя командира авиаполка особого назначения майора Марию Нестеренко.

Также 28 октября расстреляны были еще пять авиаторов-военачальников, носивших золотые звезды Героя Советского Союза. Представляете ситуацию: полыхает война, немцы под Москвой, а коммунисты со своими героями воюют – расстреливают их.

Так чем они отличались от фашистов?

Имя на борту

Перед войной с немцами – в 1938 году, судостроительный завод имени 61 коммунара в Николаеве построил два однотипных сухогруза-рудовоза. Назвали их в соответствии с духом тех времен: «Коллективизация» и «Индустриализация». Оба были переданы Азовскому пароходству. Однако в историю флота они вошли совсем под другими названиями: 7 июня 1939 года, после гибели летчиков-героев Полины Осипенко и Анатолия Серова, сухогрузы получили их имена: «Индустриализацию» переименовали в «Полину Осипенко», «Коллективизацию» — в «Анатолия Серова».

Характеристики теплоходов:

дедвейт — 4880 т, длина — 111.1 м, ширина — 15,7 м, высота борта — 8,3 м, осадка — 6,0 м, дизель мощностью 1800 л.с., скорость — 10,8 узла.

С началом войны рудовозы были переданы во вновь образованное Черноморско-Азовское бассейновое управление и оба повторили судьбу тех, в честь кого они были названы: погибли.

13 августа 1941 года теплоход «Полина Осипенко» [капитан Алексей Орлов] одним из последних покинул Николаев, направляясь в Одессу. На его борту находились 1500 пассажиров и четыре тысячи тонн зерна, а на буксире — два недостроенных военных корабля [лидер «Киев» и подводная лодка «С-35»].

В Днепробугском лимане и на Очаковском канале неспешный караван был трижды атакован самолетами противника. От прямого попадания двух авиабомб теплоход загорелся и стал тонуть. Капитан, передав буксируемые корабли другим судам, сумел дотянуть до береговой отмели, посадив горящее судно на бровку канала.

На помощь сразу же была направлена специальную группу пограничников. К судну подошли теплоход «Красная Молдавия» и сторожевой корабль «Кубань». Несмотря на сильный пулеметный огонь, пограничники и моряки сняли с пылающего теплохода сначала детей, а потом и остальных пассажиров. Помогли так же подоспевшие рыболовные суда. Спасенные были доставлены на берег [погибли девять человек]. Сам капитан покинул теплоход последним.

В полузатопленном состоянии сухогруз пребывал… до второй половины 60-х годов. Причем место, где он находился, рыбаки называли «У Полины». В 1968 году теплоход подняли и разрезали на металл.

8 апреля 1949 года, следуя из грузинского порта Поти с грузом руды на Измаил, теплоход «Анатолий Серов» [капитан Григорий Аваков] в районе крымского мыса Тарханкут наткнулся на одну из невытравленных гитлеровских мин. Она была настолько мощная, что судно сразу же ушло под воду. Этому еще в какой-то степени способствовало то, что судно было предельно загружено, так как по пути следования пришлось отгрузить на теплоход часть груза с судна, севшего на мель.

Ледокол «Торос» подошел к месту катастрофы через два часа после случившегося. Его капитан радиограммой информировал начальника пароходства о результатах спасательной операции и о том, что показал опрос спасенных членов экипажа. Из этой информации следовало, что взрыв мины произошел в 8.30 в районе четвертого-пятого трюмов. Судно ушло под воду через две минуты после взрыва с креном на правый борт. Шлюпки спустить не успели, они были сбиты волной. Первоначально за шлюпки удерживались 15 человек. Но моряков, закоченевших и обессиленных, смывало штормовой волной. Спасены были лишь семь человек из 40, находившихся на борту «Анатолия Серова».

Похоронили погибших в центральной части второго Христианского кладбища Одессы – там, где находятся воинские захоронения.

Владимир ШАК

Фото из открытых Интернет-источников

Молодожены: Степан Говяз и Полина Дудник

Полина, выпускница школы летчиков

Семья Александра Осипенко (в центре, стоит). Слева — брат Николай, справа — брат Леонид. Сидят (слева направо) жена Полина, отец Степан Ильич и мать Полина Ефимовна