misto.zp.ua

Запорожская Сечь в 1750 году: «У нас и москали не крадут»

Запорожская Сечь в 1750 году: «У нас и москали не крадут»

Прелюбопытные записки оставил о поездке на Запорожье в середине позапозапрошлого(!) века полтавский монах Леонтий Яценко [в миру – Лука]. В конце 1749 года его — вместе с иеродиаконом Иоасафом, отправили на Сечь собирать милостыню, выдав на дорогу из монастырской кассы… два рубля. И в итоге, как об этом сообщил сам Леонтий, «приехали мы на пустых санях с парой лошадей, а выехали из Сечи караваном». И уточнил, что с ними были две телеги рыбы и две телеги соли. Плюс – 16 верховых лошадей. А еще они везли много «материи, галуну [особой церковной ленты, используемой для облачения священников], сафяну [кожи высокого качества] и прочее». И 450 рублей.

Родился Лука Яценко в 1726 году в полтавском селе Мачехи в семье козака Степана Яценко и внучки региментаря (командира) пребывавшего в Украине польского полка Дарьи Яновской. Фамилию прадеда – Зеленский, и добавит он со временем к своей фамилии. В ранней юности Лука портняжничал, а в 18 лет ушел в Полтавский Крестовоздвиженский монастырь, где — в 1759 году, принял постриг, получив имя Леонтий. Знал языки – итальянский, французский, греческий и турецкий. Много путешествовал, а в 1766 году стал архимандритом посольской церкви в Константинополе. Там и служил там до смерти, последовавшей в 1807 году. Часть его записок в 1915 году издал историк Дмитрий Яворницкий под названием «Две поездки в Запорожскую Сечь Яценка-Зеленского, монаха Полтавского монастыря». Этим изданием я и пользовался. Ну, а теперь – в путь, вообразив, что у нас на дворе – не сумасшедший двадцать первый век, а конец тихого 1749 года и мы на Запорожье направляемся… вслед за двумя полтавскими монахами. «Меня смущала немало опасная дорога, — уведомляет автор записок, — по ней же следовало нам ехать в царство мнимых разбойников; наконец, я, приведши себе на память козацкую пословицу: «Голым разбой не страшен», − согласился занять место погоняйла великорослой пары вороных коней. В дороге, коя казалась опасной, по описанию небывалых на Запорожье лжесвидетелей [«небывалых» — значит, не посещавших], мы находили везде противное несправедливому козацких недоброхотов мнению, почему я покаялся пред своею совестью в моей погрешности против запорозкой люцкости. Не могу умолчать о бесподобном из человеколюбия странноприимстве, особливо о чистоте рук, как бы вовсе неспособных к воровству. Сию неспособность я приметил в первом зимовнике, переехав Московскую долину, откуда начинается Великим Лугом зовомый лес, по обеим сторонам Днепра протянувшийся». Тут мы сделаем паузу, в продолжение которой я, не упуская из вида «великорослую пару вороных коней», внесу некоторые уточнения.

В первую очередь, разберемся с Московской долиной. Получается, она существовала за два с лишним десятилетия до появления на Запорожье московских оккупантов, припершихся строить Александровскую крепость. И находилась она между двумя притоками Днепра, которые называются… Сухая и Мокрая Московка. Причем к Москве эти реки никакого отношения не имеют. Согласно академическому словарю украинского языка, Моква [с ударением на «а»] –  это «низменное, заливаемое водой место». Я был у истока Мокрой Московки [возле села с названием из мечты – Райское], там и увидел это самое «низменное, заливаемое водой место».  Ну, а как Моква превратилась в Москву [и Московку], спрашивать нужно у народа-языкотворца. Точно так же, как местечко Карантинка, где солдаты Александровской крепости пребывали на карантине, превратилось… в Калантыровку. Теперь что касается «мнимых разбойников». В своих записках монах приводит слова запорожца о жизни на Сечи: «Хто приеде або пишком прийде на славнее наше Запорожье и в нем побуде три роки, то в 30 рок не вымусуе способу, який бы его вивез на Русь». Душа, то есть, не отпустит его с Сечи. Там – воля, там – правда. Те же, кто не желают жить по правде, а таких и сегодня, кстати, много, сочиняют сказки о «запорозкой люцкости»… и об укрофашистах. К слову заметить, на Сечи полтавчане постучали в дверь первого попавшегося дома. Им открыл бывший кошевой атаман Василий Сыч. Попросившись к нему на одну ночь, гости провели там… пять месяцев. Без оплаты. Но пора, однако, нам «великорослую пару вороных коней» догонять, прибывших… на территорию современного города Запорожья, где и находится ныне долина двух Московок – Сухой и Мокрой.  А в конце 1749 года здесь располагались козацкие зимовники. Вот, как об одном из обитателей тех зимовников рассказывает прибывший монах:  «Заехав в первый попавшийся нам зимовник, я не отступал ни на шаг от пустой своей повозки [помня сказки «небывалых на Запорожье лжесвидетелей»]. Приметя это, хозяин приступил ко мне и громко, улыбнувшись при этом, по-запорожски говорит:  «А чого ты боисся, що не йдешь до куриня. Чы не думаешь, що б чого мы не взялы из вашого воза и не положили б на свий? Що колы я видгадав, то ты плюнь чортови в одно око, а тому дурневи [кто глупостей наговорил о козаках] в друге, а хоч и в обыдва тым, хто нас зове злодиямы, бо я тоби кажу по правди козацкий, що хоч бы ваши глабци [простые сани] булы насыпаныи гришмы, то хиба до ных приймется сын вражий, якого лиш бы мы пиймалы в свои рукы, то не було б иому крывды, бо перший я видламав бы иому и рукы, и ногы, щоб знав сын иродив, що у нас на Запорожи и москали не крадуть, в чим колы ты нам не виришь, то тоби ж буде и грих, и сором».

Пораженный услышанным, приезжий монах, как он сам замечает далее, «взял было слово козака за свойственную весельчакам шутку», но, «когда увидел в других зимовниках на деле столько человеколюбия от хозяев, и столько услуги нам оказанной от их работников, то не мог надивиться тому найпаче, что мы, имея в дороге все возможные выгоды, приехали в Сечь благополучно и с целыми двумя рублями». Всего же «человеколюбивие нам казалось то, что от Московки по самую Сечь я ни впрягал, ни распрягал чорноветхого своего лубя в неновое свое лубя, си речь в глибци: везде и всегда человеколюбивые мои сокозаки отправляли кучерскую мою должность с невероятною своею проворностью» [от души обслуживали приезжих, выражаясь современным языком — без мудреностей вроде «лубя в неновое свое лубя»]. Многое увидели и узнали гости на Сечи, которая, согласно описанию Леонтия, представляла из себя неправильный треугольник, дубовыми кольями обнесенный и расположенный на низком, «невеселом и весьма нездоровом месте, омываемом двумя небольшими реками, Павлюком и Подпольной». Теперь того места нет — затоплено Каховским водохранилищем. Но если привязаться к карте, находилось оно возле нынешнего села Покровского Никопольского района.

В связи с тем, что записки Леонтия Яценко-Зеленского не являются редкостью, а в 2012 году они были отредактированы и заново изданы запорожским отделением Института украинской археографии, запорожским филиалом Восточного института украиноведения, запорожским научным обществом им. Я. Новицкого и ЗНУ, я хочу сакцентировать внимание на словах хозяина козацкого зимника. Того самого,  которого странники посетили по дороге на Сечь. Мудрый козак короткой фразой – «у нас и москали не крадут», охарактеризовал долгую историю России – от петровской империи до путинской федерации. Ложь и воровство, возведенные в ранг государственной политики, – это и есть Россия. И примеров сколько угодно. Из самых громких – воровство Крыма и Донбасса. Из самых гнусных – хищение унитазов с захваченных украинских бронекатеров «Никополь» и «Бердянск» и буксира «Яны Капу». Воровать москали, как в Украине испокон века называют худших представители российского народа, не станут при единственном условии: если будут знать, что за их поведение никчемное последует жестокая расплата – с отламыванием(!) рук и ног, как грозился козак-запорожец с зимовника. Вора и лгуна, передает он нам из позапозапрошлого века, остановит сила, а не уговоры и взывания к совести. А у слабых всегда будут воровать. И их всегда будут обманывать.


 

* Редакция сайта не несет ответственности за содержание материалов. Мнение авторов может не совпадать с мнением редакции.

Добавить комментарий
Имя
Сообщение

Комментарии:

нет комментариев
Лента статей
MISTO.ІНФОРМ
ДІТИ ЗАПОРІЖЖЯ
ПОЗИЦІЯ
МІГ
МЕЛИТОПОЛЬСКИЕ ВЕДОМОСТИ
ПОРОГИ (АРХИВ)
ІНДУСТРІАЛЬНЕ ЗАПОРІЖЖЯ
РАЦИОНАЛЬНАЯ ГАЗЕТА (АРХИВ)
ЗАПОРІЗЬКА СІЧ (АРХІВ)
РОСТ (АРХИВ)
КЛЯКСА. ГАЗЕТА ДЛЯ ШКОЛЬНИКОВ (АРХИВ)
СОДРУЖЕСТВО (АРХИВ)
ПРАВДА (АРХИВ)
УЛИЦА ЗАРЕЧНАЯ (АРХИВ)
ЗАПОРОЖСКИЙ ПЕНСИОНЕР (АРХИВ)
ВЕРЖЕ (АРХИВ)
МРИЯ (АРХИВ)
НАДЕЖДА (АРХИВ)
ГОРОЖАНИНЪ (АРХИВ)
БЕРДЯНСК ДЕЛОВОЙ (АРХИВ)
ОСТРОВ СВОБОДЫ (АРХИВ)
ЖУРНАЛ ЧУДО (АРХИВ)
БЕЛАЯ СТРЕЛА (АРХИВ)
ЗНАМЯ ТРУДА (АРХИВ)
АВТОПАРК (АРХИВ)
МИГ по ВЫХОДНЫМ (АРХИВ)
Про СМИ

Газета "МИГ" – издание с интереснейшей судьбой и историей. Первый номер ее, тогда еще "Комсомольця Запоріжжя", вышел 12 ноября 1939 года (с 1991 года "Комсомолець Запоріжжя" сменил название на "МИГ").

Все более 70-ти лет своего существования газета прошла вместе со страной, была активным участником всех этапов ее развития на пути к независимости Украины.

Журналисты газеты "МИГ" и ее дизайнеры – это профессионалы, опытные знатоки своего дела, поэтому не удивительно, что они – лауреаты многих областных, республиканских и международных конкурсов, обладатели различных стипендий. В свое время газета получила грант британского фонда WFD, грант посольства США в Украине и др.

В штате – более 50 сотрудников. Средний возраст – 38 лет. Каждый сотрудник (кроме водителей и уборщиц) имеет рабочий компьютер.

Газета имеет свою принципиальную позицию, никем не финансируется, ее владельцами издания являются сами журналисты.

С уважением,
редактор

Контакты

Адреса редакції:
69600, г. Запорожье, пр. Ленина, 152, 5-й этаж.

Запорожье и область | Новости Запорожья и области RSS 2.0 | follow us on | читайте нас в