Неофициальный гимн Запорожья украден у композитора, погибшего в Освенциме?

Общеизвестно, что 26 ноября 1956 года в СССР состоялась премьера кинокартины «Весна на Заречной улице», которая – большая часть ее, по крайней мере, снималась в Запорожье.

В городе за днепровскими порогами, в частности, съемки проводились на заводах «Запорожсталь» и «Днепроспецсталь». Съемочная группа работала также в 47-й и в 4-й средних школах рабочей молодежи на Павло-Кичкасе [Заводский район], в парке «Дубовая роща», военкомате, ДК алюминиевого комбината.

Как, конечно же, помнят читатели, лейтмотивом фильма является песня «Когда весна придет» [стихи Алексея Фатьянова, музыка Бориса Мокроусова], которую очень душевно исполняет Николай Рыбников.

Музыка к песне, подсказала мне всезнающая Википедия, первоначально была использована в спектакле театра имени Вахтангова «Макар Диброва» [пьеса о шахтерах Александра Корнейчука]. А после того, как спектакль был снят с репертуара, мелодия осталась бесхозной, скажем так.

Позднее она и пригодилась авторам фильма «Весна на Заречной улице», где, о чем далеко не все знают, соло на гитаре исполняет Петр Тодоровский, работавший в съемочной группе оператором.

После выхода фильма в прокат песня «Когда весна придет» приобрела невероятную популярность, став одной из самых известных песен из кинофильмов СССР. А запорожцы «Весну» считают неофициальным гимном своего города. К слову, после того, как мэр Запорожья Александр Поляк установил на бульваре Шевченко часы Влюбленных, они тоже стали исполнять знакомую каждому мелодию из кинокартины «Весна на Заречной улице».

Мало кому известно, что в марте 1897 года в Польше, в семье музыкантов, родился будущий композитор Давид Бейгельман [Dawid Beigelman]. Когда он был еще мальчиком, его семья переехала в Лодзь. Там, вместе с отцом, Давид начинает выступать в оркестре театра «Зандберг», а уже в 1912 году становится его музыкальным директором. Он занимается аранжировками песен и музыки для оперетт на идише и сочиняет собственную музыку.

В 1928 году Давид Бейгельман стал официальным композитором театра «Арарат». Для этой лодзинской эстрадно-сатирической труппы под руководством Моше Пулавера он написал множество песен, снискавших любовь театральной публики.

Когда началась Вторая мировая война, Давид организовал маленький театр в гетто, для которого работал как композитор, а иногда и как поэт. Одна из его работ — «Цыганская песня», описывает трагедию цыган, интернированных в Лодзь. Две других песни, которые также исполнялись в театре гетто, — «Ни изюма, ни миндаля» [Nit Kayn Rozhinkes un nit Kayn Mandlen] и «Закрой глазки» [Makh Tsu di Eygelekh] были написаны на стихи поэта Исайи Шпигеля [Isaiah Spiegel].

Давид Бейгельман много работал в Доме культуры лодзинского гетто, дирижировал на концертах, делал аранжировки, сочинял музыку и давал концерты. Жена Давида умерла в гетто, а сам он в августе 1944 года был отправлен в Освенцим, где и был убит.

Автор слов песни «Закрой глазки» [Makh Tsu di Eygelekh] Исайя Шпигель — писатель, поэт, учитель идишской литературы. Родился в январе 1906 в местечке Балут [Радомская губерния Российской империи, ныне часть польской Лодзи].

После окончания педагогических курсов, вплоть до начала Второй мировой войны, преподавал еврейскую литературу в школах. С 1940 года — и до ликвидации лодзинского гетто в августе 1944-го, работал в различных отделах Юденрата [Еврейского Совета] и писал для функционировавшего в Доме культуры театра. В августе 1944 года, за публичное исполнение написанной на смерть дочери Евы колыбельной песни Makh Tsu di Eygelekh [Мах цу ди эйглах], был депортирован в Освенцим и до окончания войны работал в разных трудовых лагерях.

После освобождения вернулся в Лодзь, где проживал до переезда в Варшаву в 1948-м. В феврале 1951 года репатриировался в Израиль.

Скончался 14 июля 1990 года в Тель-Авиве.

А теперь представьте мое удивление, когда я, совершенно случайно обнаружив в англоязычном секторе популярного интернет-канала Youtube песню Makh Tsu Di Eygelekh [размещена 10 марта 2014 года], слушая ее, неожиданно для самого себя, стал подпевать исполнителям.

Нет, идиш я как не понимал, так и не понимаю – мне этот язык совершенно не знаком. А вот мелодия песни мне знакома. Я ее всю жизнь знаю – по фильму… «Весна на Заречной улице».

Как такое совпадение печальной колыбельной и откровенно весенней песни могло случиться, если не принимать во внимание версию о заимствовании [чтобы не произносить более грубое слово «воровство»] мелодии у погибшего в Освенциме еврейского композитора, я даже приблизительно объяснить не могу.

Чтобы хоть немного прояснить ситуацию с песнями, я обратился за помощью к музыкантам-профессионалам, которые не замедлили с ответом:

«Совпадений много как в мелодии [практически совпадают пять фраз-мелодических оборотов], так и в гармонической последовательности [последовательности гармонических функций].

Тональности — разные: «Когда весна придет» — ре минор, «Makh Tsu di Eygelekh» — соль минор, соль-диез минор [ноты пока не нашлись].

Размер: 3/4 — «Когда весна придет» и 4/4 — «Makh Tsu di Eygelekh».

В еврейской песне наличествуют какие-то черты то ли маршевости, то ли танцевальности [мазурка, полонез]. В советской песне присутствует протяжность, волжская распевность.

Общий исток этих песен, как представляется, все таки славянский.

Конечно, может быть, что песню Давида Бейгельмана где-то мог слышать Борис Мокроусов, но пока все известное о его биографии не позволяет представить, где.

Другой вариант: у обеих песен — общий исток. Он – либо в польском [славянском] фольклоре, либо в инструментальной литературе, либо в военных маршах того времени.

Что касается жанра советской песни вообще, то есть много свидетельств самих композиторов, что они часто заимствовали фольклорные, а то и литургические мелодии [чаще всего из еврейского фольклора или духовных песнопений. Но были и польские и др.]. Например, Владимир Шаинский рассказывал, что его вдохновляла еврейская синагогальная музыка».

Что «совпадений много» в песнях, я подозревал и сам, а вот как их объяснить, получается, не знают даже профессионалы.

Владимир ШАК