После публикации в прошлом номере «БД» журналистского расследования о событиях ноября 1974 года в Бердянске, когда пограничник расстрелял людей в центр города, нашлись новые свидетели, которые рассказали о новых фактах в этой истории.
Владимир Панасенко закончил в свое время Днепропетровскую школу милиции, в 1974 году работал инспектором уголовного розыска в Бердянском горотделе милиции в звании старшего лейтенанта с окладом в 115 рублей в месяц. В последствии он дослужился до заместителя начальника горотдела милиции. Накануне интервью он в числе других ветеранов отмечал 10 ноября День советской милиции. И вместе с другими бывшими милиционерами вспоминал те события…
В то время у каждого инспектора была своя зона ответственности. У Владимира Панасенко она находилась в нынешнем центре города, а в его подчинении было три участковых милиционера.
— Помимо официальных обязанностей, каждому инспектору милиции поручались и другие, — рассказывает Владимир Панасенко. — Кто-то занимался фальшивомонетчиками, кто-то — проститками, кто-то — сектантами. Мне было поручено «курировать» иностранцев. Ну, время такое было. Иностранцы, в первую очередь, прибывали на кораблях в наш порт. Поэтому знал и командира погранотряда, к сожалению, забыл фамилию этого капитана, и сотрудника КГБ Колика, который был со своей стороны ответственным за этот участок работы.
По утверждению Владимира Панасенко, трагические события в Бердянске произошли в субботу, 2 ноября.
— В выходные и праздничные за работу милиции отвечали заместители начальника горотдела милиции, которые дежурили по графику, — продолжает Владимир Панасенко. — Начальник горотдела на службу не выходил. Дежурным по горотделу в тот день был, ныне покойный, Анатолий Дорохов, капитан милиции. Я тоже был на дежурстве в составе оперативной группы. Обычный день, тепло на улице. Дежурная часть тогда размещалась, где ныне ГАИ — по ул.Свободы, 19. Дорохов первым и получил сообщение о стрельбе в районе морпорта. Веселый был мужик, своеобразный. Он не придал особого значения звонку по телефону 02. Сначала решили, что в выходной день иностранцы, зашедшие в порт на кораблях, выходят на берег, их встречают женщины легкого поведения, которые лучше других знали о дате прихода судов. Обычно в такие дни петарды запускали, ракеты. Дорохов решил, что это «салюты» по поводу прихода кораблей. Потом был второй звонок. На этот раз Дорохов сообщил по рации милиционерам Виктору Андрусенко и Александру Матвееву, которые были на патрулировании на мотоцикле. Они сразу же отправились к порту. Никто не думал, что в городе действительно идет стрельба… Когда оказалось, что действительно в городе стреляют в людей, была объявлена тревога, по которой в горотдел собирали сотрудников. Однако собрались все часов в 10 вечера, когда все закончилось и преступник был задержан. Тогда же не было маршруток, люди жили в разных концах города. Нам оставалось только собрать трупы...
О преступнике
— Фамилия этого пограничника, который стрелял по людям, — Чиженко, — рассказывает Владимир Панасенко. — Был он старослужащим, сержант, заместитель командира взвода. До «дембеля» ему оставалось несколько недель. Его никто не мог притеснять на службе, наоборот, он командовал. В тот день сержант был в увольнении. Пошел на танцы в парк Пушкина (ныне парк Шмидта, — ред.). Его там действительно побили. Он побежал на заставу. При этом по пути его задержали солдаты из комендатуры, но отпустили. Документы-то были в порядке, пьяным он не был. Пришел на заставу. А в то время на заставе служили из руководящего состава: капитан — командир заставы, прапорщик — его заместитель и сержант этот — зам. командира взвода. Командира в этот час на заставе не было. Прапорщик как раз в это время собрался ехать на ужин. Открывает ворота, на горбатом «Запорожце» выезжает, а сержант как раз заходит. У прапорщика ключи от ворот, и не только от ворот. Сержант говорит: «Давай ключи, я закрою». Тот отдает ключи в общей связке, в том числе, ключи и от «пирамиды» с оружием. Чиженко заходит на заставу, берет из «пирамиды» автомат, весь боезапас складывает в сумки от противогазов и уходит. Для острастки дал залп поверх дежурной части на заставе, потом еще обстрелял проходную порта. После чего пошел в город. Все эти подробности знаю, что ночью начали съезжаться генералы погранвойск, КГБшники и все разборки по горячим следам шли в моем кабинете до утра. Весь горотдел был в генеральских папахах и лампасах. По моему убеждению, ни на какой автовокзал преступник не собирался. Надо помнить, что в те годы автовокзал работал до 18 часов. А когда он вышел с автоматом в город, было намного позже. Даже если цель у него была уехать из города, то проще было захватить любую машину.
Владимир Панасенко считает, что преступник был очень обижен. Он не был пьяным или обкуренным. Просто сержанту, без пяти минут «дембелю», надавали по шее неизвестные гражданские. И он шел мстить. Мстить всем, без разбору.
О жертвах
— Всего было 9 человек убитых и 11 раненых, — рассказывает Владимир Панасенко. — Из числа раненых умер старшина милиции Александр Матвеев. Он получил ранения в область живота, задеты были печень, почки, кишечник, ранено плечо. Около двух недель доктора боролись за его жизнь. Мы и кровь сдавали, но ничего не помогло. У Александра уже ткани начали отмирать, но сердце работало до последнего. Хороший был парень…
Что касается остальных жертв, то преступник расстрелял целую смену «скорой помощи». Они ехали по ул.Дюмина со смены. Чего-то остановились. То ли кто-то в магазин заходил, то ли еще по какой-то причине. Сейчас, да и тогда, сложно сказать. Но пять человек врачей и фельдшеров, включая шофера, были убиты. Убит Сухарев, зам начальника порта. Что касается якобы расстрелянной семьи в одном из домов, то этого не было. Работал почтальоном мужчина лет 55-ти по фамилии Лебедь. Жил он с женой в доме напротив старой бани по ул.Дюмина. Слышал выстрелы. Когда преступник зашел в подъезд и начал выламывать дверь в их квартиру, силой запихал жену под диван, а собой ее закрыл. Вот его этот пограничник и застрелил. Других расстрелянных семей в домах не было. Хотя пули из автомата долетали аж на Гору. Потом с ул.Правды нам приносили в горотдел пули, которые залетали в окна домов. Еще два трупа нашли на улицах.
Около часа ночи мне поступила команда ехать в морг, куда к тому времени свезли всех убитых. У каждого из них надо было взять отпечатки пальцев. Вдруг кто-то проходил по нашей базе данных? Сразу можно идентифицировать личность. Такой порядок. Не причастен ли кто-то из них к ранее совершенному преступлению?.. Морг располагался на территории больницы, где сейчас находятся гаражи. В том морге тогда и холодильника еще не было. Трупы еще теплые были. А места в морге мало, поэтому сваливали тела одно на другое. Ну, просто кучей лежали. И вот каждого надо дактилоскопировать… Потом уже не подтвердилось, что кто-то ранее был в поле зрения милиции. Паспортов ни у кого из убитых при себе не было. Потом уже на второй-третий день начали звонить родственники, чьи близкие в ту ночь так домой и не вернулись…
О задержании
— Я думаю, что преступник все же шел по направлению к нынешнему парку Шмидта. Стечение обстоятельств, а также Матвеев и Андрусенко не позволили ему туда пройти. У милиции было оружие — пистолеты и по два боезаряда по восемь патронов в каждом. И милиция действительно по преступнику стреляла. Что касается самого задержания. Был к нам в Бердянск назначен выпускник школы милиции по фамилии Бобров. В ноябре 1974 года он проходил стажировку в горотделе, но на должности не был. Это был второй человек, который помог Николаю Рябченко задерживать пограничника с автоматом. Сам рассказывал еще по горячим следам, когда был переполнен впечатлениями. Николай Рябченко в то время пошел, что называлось «до ветру» — туалетов в общежитии, где он жил не было. В одном из дворов пограничник и Рябченко оказались в поле видимости друг друга. Бобров в это время сидел на крыше гаража в том дворе. В то время, когда пограничник начал перезаряжать автомат, Рябченко понял, что или он через секунды его застрелит, или надо вступать в рукопашную. Была рукопашная. Бобров это время спрыгнул с крыши гаража и пришел на помощь Рябченко. Вдвоем, собственно, они его и задержали. Николаю Рябченко дали орден Красной Звезды и трехкомнатную квартиру. Боброва наградили медалью «За отвагу». Потом он пытался поступать в Высшую школу милиции, но неудачно. Затем следы его затерялись, больше в городе я его не видел.
О последствиях
— Никто начальника бердянской милиции Александра Камаева не собирался лишать погон. К тому же, в тот год он был не полковником, а майором. Во-первых, никто не ожидал, что такое вообще может произойти. Во-вторых, погранзастава — это зона ответственности КГБ и транспортной милиции. Поэтому, никто, кроме капитана — начальника погранотряда и прапорщика, который отдал ключи этому сержанту, наказан не был. Даже начальник горотдела КГБ в те годы — полковник Авилов — спокойно доработал до пенсии. Лучше контакта с КГБ и СБУ, чем с Авиловым, у милиции не было никогда... Не были наказаны рядовые сотрудники КГБ, включая начальника особого отдела майора Сарычева. Не понес ответственности прокурор города Павел Алексеенко. Я помню начальника погранзаставы, которого привезли в горотдел милиции сразу же после случившегося. Молодой цветущий человек. Утром следующего дня его невозможно было узнать. Это был седой замученный 70-летний старик. И его, и прапорщика отдали под военный трибунал. Дальнейшей их судьбы я не знаю. Помню, как этот капитан говорил генералам: «Сколько я вас просил, дайте мне заместителя, кадрового офицера! Никто не услышал моей просьбы…». Генералы тогда были заняты одним — спасать свои лампасы и найти крайнего в этой истории. Вот так и нашли — капитана, который был вообще ни при чем, и прапорщика, который действительно не должен был отдавать ключи.
Юрий ПЕРХУРОВ
Комментарии:
нет комментариев