Необычные деревья Запорожья [истории с картинками]

Конечно же, самыми необычными деревьями города за днепровскими порогами являются… ну, скажем, известный далеко за пределами Запорожья 700-летний дуб и груша Тараса Шевченко, что на Набережной. Но, кроме этого, у каждого запорожца есть свои, дорогие сердцу зеленые, скажем так, спутники человека. Как раз об этом я и хочу поговорить.

Итак

Благодарная черешня

У только-только зацветающей черешни поправил веточку – она зацепилась за ветку соседнего крупного дерева и от этого ей было неудобно: простора не ощущала. Полета над землей. И ли парения, что, пожалуй, точнее.

Я осторожно снял с высвобожденной веточки какие-то нитки, невесть откуда взявшиеся на дереве, – они-то как раз и ограничивали ему свободу, и, пожелав черешне солнечного дня, собрался было уходить. И вдруг с освобожденной веточки крохотным парашютиком слетает… белоснежный цветок. Я среагировал на него — поднял руку, и он опустился мне на ладонь.

Черешня, понял я, поблагодарила за заботу.

День любования магнолией

Конечно же, в официальном календаре такого особого дня нет. И зря. Чудо должно присутствовать в нашей жизни. Всегда. А цветение магнолии – дерева, которое существует на земле около 90 миллионов лет — со времен динозавров, это и есть чудо. Его не опишешь словами — слов таких не существует. Но зато им можно любоваться.

В Запорожье цветом, как фейерверком счастья, взорвалась на минувшей неделе – за пару дней до Вербного воскресенья, магнолия, растущая на территории центра развития «Анаэль». Это между бульваром Маяковского и улицей Сталеваров. В связи с карантином, центр, естественно, закрыт, пройти к магнолии – как это можно было в прежние годы, нельзя. Но магнолия не зря живет 90 миллионов лет. «Я к вам сама приду», — сказала она решительно. И пришла, взорвавшись цветом прямо над забором-стеной.

И случился праздник – день любования магнолией.

Как я шелковицу будил

Прочитав у меня на странице в соцсетях сообщение о наступившем в Запорожье особом дне – дне любования магнолией, моя знакомая первоклассница, которая, как и все ее сверстники, пребывает на жестком карантине, попросила меня: если почему-то будете возле магнолии проходить еще раз, передайте ей привет от меня. Скажите, от Насти. Она меня знает, сразу вспомнит.

Хорошо, говорю, передам. И добавляю: твое «почему-то» проявиться может очень скоро — пришла пора продуктов кое-каких подкупить в АТБ. Буду проходить мимо магнолии, твой привет лично вручу ей. «Раз вы в АТБ идете, — находит тут же для меня новое поручение Настя, — так по пути разбудите нашу шелковницу. Она ж там рядом».

Шелковница, о которой говорила Настя, это очень старая и поэтому очень мудрая шелковица, растущая во дворах на улице Сталеваров – внизу, перед улицей Победы, где как раз и находится АТБ. Там, в тех дворах, когда-то – сто с лишним лет назад, была школа Вознесеновки, а возле нее находились учительский дом и школьный сад. Школы давно нет, сада… почти нет: только шелковица от него осталась, которая, по всему получается, является самым старым деревом современного Вознесеновского района города Запорожье. И учительский дом пережил все передряги Истории. Он считается самым старым зданием Вознесеновского района.

Узнав эту историю от запорожских краеведов, я пересказывал ее не раз. Всех она удивляла. А Настя удивилась настолько, что взяла шефство над старой-престарой шелковицей. Бывая возле нее, она о чем-то с ней беседует, а потом наводит возле дерева порядок – собирает в пакет бутылочки от настойки боярышника. Шелковица растет среди гаражей, поэтому любители боярышника, приобретая его в соседнем доме с аптекой, там, среди гаражей, давно для себя место облюбовали.

Конечно, я исполнил все поручения Насти: и магнолии привет передал, от чего она прям зарделась-заулыбалась, будто первоклассница, которой поставили пятерку за домашнее задание, и шелковницу-шелковицу навестил.

— Просыпайтесь, тетенька, весна уж пришла! – специально неузнаваемым голосом прогундосил я, подойдя к дереву.

Думал, она меня совсем не узнает: давно возле нее не был ведь, плюс — голос странный и лица за защитной – карантинной, маской не видно. Но шелковица меня узнала.

Своих, говорит, я сердцем чую. И вовсе, добавляет, я не сплю. Посмотри на мои веточки, которые дотянулись до солнца, и увидишь, что на них уже почки созрели, которые вот-вот выплеснутся к небесам листочками.

День рождения клена

Однажды поздно осенью, когда с деревьев совсем облетели листья, на аллее парка в Запорожье ветер, которому совершенно нечего было делать, забавлял себя игрой с крохотным существом, напоминавшим… да ничего, собственно говоря, оно не напоминало – это была обычная двукрылатка – плод клена. Или вертолетик, как его часто называют дети. Даже от легкого ветерка он вращается и летит-торопится, уносясь вдаль. С такой кленовой семечкой и развлекался тогда в парке ветер. А потом его кто-то окликнул и он умчался на зов, забыв о своем новом знакомом. Очень ветреным был ветер, не постоянным.

А вертолетик приютил старый-престарый, уставший от старости пень.

Когда же в парк пришла весна, оказавшаяся такой же теплой, как материнские руки, кленовая семечка-вертолетик, вспомнив о небесах, по которым ей довелось попутешествовать осенью, решила выглянуть из своего убежища – из расщелины в пне. Это ей не сразу удалось, но в очередной раз привстав на цыпочки и, протянув к солнцу свои крохотные листочки-ладошки, она таки выглянула. И… сразу же влюбилась в мир, поразивший ее синевой и зеленью. Впрочем, это уже была не семечка. Это был… маленький клен, родившийся на старом-престаром, уставшем от старости, пне.

С днем рождения, клен!

Если не ошибаюсь, в пятнадцать лет Сергей Есенин написал короткое, очень душевное стихотворение – как раз по теме нашего разговора. Звучит оно так: «Там, где капустные грядки Красной водой поливает восход, Клененочек маленький матке Зеленое вымя сосет». По этому стихотворению определялся, предугадывался большой лирический поэт. Но я не об этом сказать хотел. Мне интересно, какое бы стихотворение написал пятнадцатилетний Есенин, увидев… клененочка в запорожском парке – того, который родился на старом пне.

Дух апреля: собственной персоной

Проходя мимо проснувшегося от весеннего солнышка каштана, обратил внимание на оду из его ветвей — уж очень она напоминала… чудище лесной, которое приветствовало меня взмахом своих коротеньких ручек.

Дух апреля, понял я, вышел мне навстречу.

Ну, привет!

Послесловие: из Запорожья ушло… весеннее чудо

Как скоротечно время: еще вчера в Городе чудодействовала магнолия, которая неожиданно, как праздничный фейерверк, взорвалась в прозрачные небеса своим цветом, в связи с чем этот день стал… днем любования магнолией. А к вечеру по городским улицам заметался ветер, по небу побежали суетливые тучки и, подталкивая друг дружку локтями, они в какой-то момент… пролились на землю освежающим апрельским дождем.

Тихим дождем без дальних молний и грома-ворчуна. Такой неожиданный дождь обычно предвещает разлуку. И она таки наступила: сегодня утром, проходя мимо забора, за которым вчера сияла своим бело-розовым убранством магнолия, первые торопливые прохожие заметили, что лепестков на ветвях дерева заметно поубавилось – осыпаясь, они лежат на земле. На что похожи теперь сорванные ветром лепестки?

Пожалуй, на… следы уходящего чуда.

Но весна-то продолжается! И чудеса у нее не закончились. И никогда не закончатся. До лета их хватит.