По главной улице Запорожья

«А, это о проспекте Соборном речь пойдет», – попытается предугадать тему сегодняшнего разговора проницательный читатель и… окажется категорически не прав: я имею намерение рассказать не о проспекте Соборном, который, конечно же, люблю. Точно так же, как его любят [и гордятся им] все запорожцы.

И не об улице Заречной – киношно-песенном символе Запорожья, я рассказать хочу.

У меня есть желание поговорить об улице, перечеркивающей [пересекающей, то есть] проспект Соборный в его самой, на мой взгляд, красивой части. Там, где начиналась послевоенная застройка города, попавшая, кстати, в картину «Весна на Заречной улице».

Улица, которую я держу в уме, вполне заслуживает того, чтобы быть… главной в городе за днепровскими порогами.

Запорожье ведь как называют в обиходе? Правильно: городом сталеваров. Следовательно…

Теперь дошло, о какой улице мы поведем разговор?

Да, об улице Сталеваров.

Интерес к ней у меня вот с чем связан.

Почему Сталеваров

Во-первых, эта улица находится в центральном районе Запорожья. Причем в той его части, которая появилась… нисколько не шучу… почти на двести лет раньше Александровской крепости, от которой до 2014 года вел свое летоисчисление славный град за порогами Днепра Александровск-Запорожье.

Речь – о слободе, а затем селе Вознесеновка, по названию которого теперь именуется центральный район Запорожья — Вознесеновский.

По преданию, село Вознесеновка было основано… в 1596 году, когда козаки Северина Наливайко — после подавления его восстания, перешли с семьями с беспокойного правого на левый берег Днепра и поселились в окрестностях возвышенности, не имевшей тогда названия.

Впрочем, она, по-моему, и сейчас никак не величается, но знают ее все: на ней находится видимая отовсюду запорожская телевышка.

Ну, так вот: часть современной улицы Сталеваров – та, которая от подземного перехода на проспекте Соборном уходит в сторону Днепра, относилась к Вознесеновке.

В 1890 году, как выяснили краеведы, именно на будущей улице Сталеваров была построена первая вознесеновская сельская школа [находилась на месте нынешней городской музыкальной школы №2], а в 1912 году – вторая. Как и первая школа, она тоже не сохранилась, но скромный домик по адресу улица Сталеваров, 23 «б», точно помнит те времена.

Это бывший дом вознесеновских учителей.

Похоже, он на сегодня является самым старым зданием в Вознесеновском районе Запорожья. Старше его – если оценивать возраст, может быть только абрикос, растущий по соседству – все, что осталось от бывшего школьного сада.

Во-вторых, улица Сталеваров сама себя – еще во время послевоенной застройки, объявила… главной улицей Запорожья.

Не верите? А взгляните тогда на табличку с названием улицы, которая имеется на доме №190 по проспекту Соборному – это как раз то место, где улица Сталеваров перечеркивает, как я уже говорил, центральный проспект.

Прочитать вслух, что там написано? Будете очень удивлены: там значится, что центральная магистраль Запорожья называется… улицей Сталеваров.

Кто-то ошибся, а мне эта ошибка показалась очень символической: не проспектом Ленина, как это было у нас до недавнего времени, должна называться главная магистраль города сталеваров, а, конечно же, улицей Сталеваров. Кстати, если бы эту ошибку углядели представители так называемых «органов», тому, кто ее допустил, не поздоровилось бы, думаю: Ленина-то он, вождя всех вождей, на второстепенную улицу задвинул.

Чтобы в этом убедиться, нужно зайти за угол дома №190, где тоже имеется табличка с названием улицы. Там некогда было начертано… «Проспект Ленина» [сейчас надпись полустерта — декоммунизировалась].

Ошибся, повторю, кто-то. Причем ошибся серьезно: рядовую улицу Сталеваров перепутал с главным проспектом Ленина.

В-третьих, мое внимание к улице Сталеваров связано с тем, что я живу на ней… дай бог памяти… четверть века. Знаю, следовательно, на ней каждое здание. Причем в буквальном смысле слова — их там не очень много потому что: нумерация заканчивается на цифре 34.

Причем «прописку» по адресу улица Стелеваров,34 имеет очень специфическое учреждение — горбольница №6.

А дальше улица вообще перекрыта: там свое государство имеется — студенческий городок Запорожского медуниверситета.

Когда-то, правда, пройдя по нему можно было выйти к Днепру. Потом студгородок обнесли металлическим забором и, чтобы попасть к Днепру с улицы Сталеваров, нужно теперь долго идти по узенькой тропке вдоль этого забора – с внешней его стороны. Иногда даже придерживаясь за забор, чтобы не скатиться в неухоженную, напоминающую бомжа после сытных пасхальных праздников, Алюминиевую балку, берущую начало… на аллее Славы.

Я там бываю крайне редко, поэтому предлагаю вернуться на улицу Сталеваров, которая, кстати, тоже не очень опрятно выглядит: мусор, грязь, разбитые тротуары… а неподалеку от подземного перехода ее «украшает» странное сооружение, очень напоминающее… дровяной склад. Там некогда была летняя площадка кафе, размещавшегося в подвале соседнего дома. Потом кафе съехало, а сооружение, напоминающее дровяник, осталось. Читатели популярной запорожской газеты «МИГ» просили мэра, чтобы он перенес его себе под окно, но градоначальник пока этого не сделал. Видимо, размышляет.

Ну, а о дворах лучше вообще речь не заводить: они настолько неприглядны, что в них лучше не соваться. Чтобы в уныние не впадать.

Что самое главное в жизни

Помните начало романа «12 стульев»: «В уездном городе N было так много парикмахерских заведений и бюро похоронных процессий, что казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем и сразу же умереть».

Что-то очень похожее я бы написал и об улице Сталеваров [а по ней ведь можно судить обо всем, что происходит в Запорожье]. В частности, парикмахерских у нас, включая особый барбершоп — зал для бородатых мужчин, то есть, более, чем достаточно.

А вот вместо похоронных процессий на ней присутствуют… лотерейные клубы и медзаведения.

Причем с медицинскими услугами, включая и аптечные, ситуация такая, что болеть жителям улицы можно чем угодно – на все найдется свой специалист.

Есть стоматологи, есть дерматологи, есть даже последователи французского доктора Жака Булемарда, жившего в Москве и ставшего прототипом… легендарного торговца пьявками Дуремара из книги о приключениях забавного деревянного человечка Буратино, которого выстрогал из полена папа Карло.

Оказывается, лечение пьявками называется… гирудотерапией, о чем я узнал, когда меня однажды остановили на улице Сталеваров вопросом: где, мол, у вас центр гирудотерапии находится. Я ответил, что за углом, и полюбопытствовал в свою очередь, а чем же там лечат? Пьявками, коротко объяснили мне.

А еще у нас есть медцентр, способный выдать заключение по… 1000 анализам. Так, по крайней мере, он о себе с рекламного щита заявляет. Взявшись оценивать, какие анализы известны лично мне, вместе с отпечатками пальцев я насчитал… восемь. А центр дает заключение еще по 992.

С ума сойти можно.

Тем не менее, медиков на улице Сталеваров заткнули за пояс… лоточники – не те, кто с лотками бродил раньше по дворам с различными товарами, а держатели лото-залов, где, говорят, можно выиграть… Да сколько угодно, говорят, можно выиграть.

Миллион, например.

Скажем, на участке улицы Сталеваров от проспекта Соборного до улицы Победы [там, на перекрестке, 6-я горбольница находится] – это менее десяти минут самого неспешного хода, я насчитал, если не сбился, коенчно, девять(!) таких соблазнительных залов.

Девять.

И почти все работают круглосуточно.

Таким образом, если вновь вернуться к роману «12 стульев» и соотнести его с запорожскими реалиями, можно написать так: «В губернском городе Z было так много парикмахерских заведений, медицинских учреждений и лото-залов, что казалось, жители города рождаются лишь затем, чтобы побриться, остричься, освежить голову вежеталем [это жидкость такая, пахнущая фиалками, — авт.] и сразу же… идти выигрывать миллион, после чего долго лечиться путем прикладывание к разным частям тела пьявок».

— А лечиться от чего, если миллион выиграешь? – не согласился было со мной приятель, которому я обрисовал ситуацию.

— От приступов счастья, — нашелся я с ответом.

Потерянный город

Чайки из поднебесья, а внимательные люди на земле давно заметили, как меняется этажность зданий центральной части Запорожья — начиная с улицы 12 апреля и до ТЦ «Украина». Двухэтажные дома сначала идут, потом трех, четырех и, наконец, начинается сплошная пятиэтажная застройка [я имею в виду вторую линию, а не лицевые, скажем так, здания — выходящие на центральный проспект]. При этом четырехэтажные дома заканчиваются… на улице Сталеваров. Следующая улица, а точнее – проспект Маяковского, – это уже исключительно пятиэтажные дома.

Такая вот архитектурно-строительная странность [или особенность] присутствует в нашем – уникальном во всех отношениях, городе. Городе, построенном с любовью. Причем его даже хрущевки не испортили. Изменили, конечно, внешний вид красивого города, но не испортили.

А теперь у меня вопрос: разве имеем мы право бездумно вторгаться в созданный до нас [и исключительно для нас] архитектурный ансамбль города за днепровскими порогами, нарушая его стиль?

Нет, не имеем, ответит любой нормальный запорожец.

Любой и каждый.

В таком случае кто мне объяснит, почему наш город, моя улица, которая в моей судьбе однозначно стала главной, как поется в песне из картины «Весна на Заречной улице», превращается… в посмешище, если не прибегать к более сильным, но вполне уместным для данного случая, выражениям.

Что я имею в виду? Да нелепую застройку улицы Сталеваров, например [хотя эту нелепость в последние годы можно наблюдать повсеместно].

В частности, магазинчики, сооруженные над подземным переходом, выводящим с улицы Сталеваров на стометровку к Крытому рынку, не только закрыли весь обзор, перспективу, чего не должно быть в городе с четко спланированным расположением улиц, но и нарушили архитектурный ансамбль красивого города.

Мне эти магазинчики напоминают торговку туалетной бумагой, влезшей… ну, скажем, в картинную галерею. Или статую Аполлона, на которого, чтобы прикрыть его наготу, надели штаны «Адидас».

А еще ведь есть пристройки к зданиям и лестницы, ведущие в магазинчики, расположившиеся в освободившихся квартирах первых этажей. Вся эта перестройка-переделка тоже уродует город.

Мы его просто-напросто теряем, как говорят в подобных случаях медики.

Так, по крайней мере, я считаю.

Владимир ШАК